Ломовая лошадь
20.11.2006, 02:03
Взято с сайта НТВ
http://news.ntv.ru/98103/
На этой неделе Госдума приняла (http://news.ntv.ru/97987/) в первом чтении законопроект о материнском капитале (http://news.ntv.ru/itogi/95737/). Его освободят от подоходного налога, а сама сумма будет ежегодно пересматриваться с учетом инфляции.
На этой же неделе в России вступили в силу новые правила усыновления. Говорят, что для иностранцев они стали жестче. А что они меняют для россиян, которые хотят взять на воспитание ребенка из детдома? Почему самих детдомов меньше не становится? Корреспондент НТВ Юлия Варенцова расскажет о тех, кому нужна другая мама.
Это не мамины и не папины детки, и даже не детдомовские. Всю свою маленькую жизнь — кто год, кто два — они прожили в палате екатеринбургской больницы. Из кроваток их почти не выпускают, играть и гулять с ними некому.
Елена Константинович, заместитель главного врача детской больницы № 15 Екатеринбурга: «Вторичная задержка развития. Их надо запускать туда, где живут не в кровати».
Малышей, оставленных ВИЧ-инфицированными родителями, обязан приютить детдом, но в Екатеринбурге он один и свободных мест там давно нет. В городе, так же как и в стране, брошенных детей становится все больше брошенных детей. 130 тысяч — неестественный прирост количества сирот в России за год.
Андрей Фурсенко, министр образования и науки России: «Производит тяжелое впечатление то, что детские дома есть везде. На Кавказе рассказывают, что лет 20 назад такого просто быть не могло, а сейчас они есть и там».
Министр образования Андрей Фурсенко по должности своей опекает отверженных детей. Это он заявил, что все детдома в России нужно закрыть. Но это — в идеале и перспективе, а пока разработан проект, по которому государство поможет приемным родителям материально.
Фурсенко: «Сказали, что дадут 3,5 тысячи, и люди пошли зарабатывать. Упаси Бог!»
Маргариту Молочникову соседи тоже подозревают в том, что она зарабатывает на детях. После того как три ее дочери выросли, она взяла на патронатное воспитание двоих мальчиков, а теперь и еще троих: двух братьев и сестричку.
Мать-героиню по призванию разговоры о выгоде ее многодетности только смешат. Ее официальная зарплата воспитателя составляет две с лишним тысячи рублей в месяц на ребенка.
Прохожие на улицах Москвы теперь то и дело ловят на себе печальный взгляд одинокого ребенка с плаката. Может быть, это и удачный образ для социальной рекламы усыновления, но только в России это проблема о двух концах.
С одной стороны детей не хотят брать — приемных родителей действительно мало. Но с другой стороны их не хотят и отдавать. Каждый детский дом на каждого ребенка получает деньги от государства и материально заинтересован в том, чтобы воспитанников не становилось меньше.
Министр Фурсенко признает порочность сложившейся системы: «Сегодня проблема в том, что детские дома не заинтересованы, чтоб детей брали. Из-за этого падает финансирование».
Московский детдом № 19 — это учреждение нового типа, где все подопечные очень быстро находят семью. Здесь проводят тренинги для семейных пар, которые готовятся стать приемными мамами и папами.
Виктория и Александр Евдокимовы тоже ходили на этот тренинг. В начале занятий было 50 пар, мечтающих приютить малыша. И только пять из них смогли пройти бюрократическую процедуру усыновления до конца.
Пока Саша с Викой добивались права взять под опеку чужого ребенка, прошло два с половиной года, и у них родился свой третий сын. «В нашей стране детей нет. В устаревшей базе данных — дети, которые давно усыновлены или родители восстановлены в правах, а других детей нет», — рассказывает Виктория Евдокимова.
Вика сама росла без родителей, знает, как это тяжело, и с радостью усыновила бы еще двоих или троих, но ей не разрешают. Говорят, что не хватает квадратных метров.
«Многие инспектора опеки считают, что детям лучше жить в детском доме. Мне говорили это в лицо», — жалуется женщина.
Маленький Коля ничего не видит, но уже успел многое пережить и почувствовать. Год назад весь избитый он попал в больницу и никто не знает, кто его родители.
Тифлопедагог Елена Уманская занималась с Колей развивающими играми в клинике института педиатрии и брала мальчика домой на выходные. Ее младший сын — инвалид, но она так привязалась к Коле, что решилась и его взять к себе на воспитание. Если, конечно, ей позволят.
Но в клинике многие медики уже сделали заключение о том, что Коле такая мама противопоказана.
Татьяна Орлова, главная медицинская сестра МНИИ педиатрии и детской хирургии: «Я видела, как она обращается с ребенком, когда привела его ко мне. Она ему говорила, не звезди, у тебя ничего не болит. А у малыша — температура».
Елена пришла на последнее свидание с малышом. Колю переводят в интернат для слепых детей, а там глухая оборона от посетителей.
Елена Уманская: «Там все очень жестко, никаких посещений. И сорок отказных детей. Ни к кому никто не приходит, а к одному приехали».
Сегодня все, кто пытается усыновить ребенка, убеждаются в одном: сделать такое доброе дело можно только вопреки системе, а не благодаря ей. Елена боится, что ее слабых сил на борьбу с казенными домами может не хватить. И тогда Коля уже никогда не сможет почувствовать, что такое мама.
http://img.ntv.ru/img/1x1.gif
http://news.ntv.ru/98103/
На этой неделе Госдума приняла (http://news.ntv.ru/97987/) в первом чтении законопроект о материнском капитале (http://news.ntv.ru/itogi/95737/). Его освободят от подоходного налога, а сама сумма будет ежегодно пересматриваться с учетом инфляции.
На этой же неделе в России вступили в силу новые правила усыновления. Говорят, что для иностранцев они стали жестче. А что они меняют для россиян, которые хотят взять на воспитание ребенка из детдома? Почему самих детдомов меньше не становится? Корреспондент НТВ Юлия Варенцова расскажет о тех, кому нужна другая мама.
Это не мамины и не папины детки, и даже не детдомовские. Всю свою маленькую жизнь — кто год, кто два — они прожили в палате екатеринбургской больницы. Из кроваток их почти не выпускают, играть и гулять с ними некому.
Елена Константинович, заместитель главного врача детской больницы № 15 Екатеринбурга: «Вторичная задержка развития. Их надо запускать туда, где живут не в кровати».
Малышей, оставленных ВИЧ-инфицированными родителями, обязан приютить детдом, но в Екатеринбурге он один и свободных мест там давно нет. В городе, так же как и в стране, брошенных детей становится все больше брошенных детей. 130 тысяч — неестественный прирост количества сирот в России за год.
Андрей Фурсенко, министр образования и науки России: «Производит тяжелое впечатление то, что детские дома есть везде. На Кавказе рассказывают, что лет 20 назад такого просто быть не могло, а сейчас они есть и там».
Министр образования Андрей Фурсенко по должности своей опекает отверженных детей. Это он заявил, что все детдома в России нужно закрыть. Но это — в идеале и перспективе, а пока разработан проект, по которому государство поможет приемным родителям материально.
Фурсенко: «Сказали, что дадут 3,5 тысячи, и люди пошли зарабатывать. Упаси Бог!»
Маргариту Молочникову соседи тоже подозревают в том, что она зарабатывает на детях. После того как три ее дочери выросли, она взяла на патронатное воспитание двоих мальчиков, а теперь и еще троих: двух братьев и сестричку.
Мать-героиню по призванию разговоры о выгоде ее многодетности только смешат. Ее официальная зарплата воспитателя составляет две с лишним тысячи рублей в месяц на ребенка.
Прохожие на улицах Москвы теперь то и дело ловят на себе печальный взгляд одинокого ребенка с плаката. Может быть, это и удачный образ для социальной рекламы усыновления, но только в России это проблема о двух концах.
С одной стороны детей не хотят брать — приемных родителей действительно мало. Но с другой стороны их не хотят и отдавать. Каждый детский дом на каждого ребенка получает деньги от государства и материально заинтересован в том, чтобы воспитанников не становилось меньше.
Министр Фурсенко признает порочность сложившейся системы: «Сегодня проблема в том, что детские дома не заинтересованы, чтоб детей брали. Из-за этого падает финансирование».
Московский детдом № 19 — это учреждение нового типа, где все подопечные очень быстро находят семью. Здесь проводят тренинги для семейных пар, которые готовятся стать приемными мамами и папами.
Виктория и Александр Евдокимовы тоже ходили на этот тренинг. В начале занятий было 50 пар, мечтающих приютить малыша. И только пять из них смогли пройти бюрократическую процедуру усыновления до конца.
Пока Саша с Викой добивались права взять под опеку чужого ребенка, прошло два с половиной года, и у них родился свой третий сын. «В нашей стране детей нет. В устаревшей базе данных — дети, которые давно усыновлены или родители восстановлены в правах, а других детей нет», — рассказывает Виктория Евдокимова.
Вика сама росла без родителей, знает, как это тяжело, и с радостью усыновила бы еще двоих или троих, но ей не разрешают. Говорят, что не хватает квадратных метров.
«Многие инспектора опеки считают, что детям лучше жить в детском доме. Мне говорили это в лицо», — жалуется женщина.
Маленький Коля ничего не видит, но уже успел многое пережить и почувствовать. Год назад весь избитый он попал в больницу и никто не знает, кто его родители.
Тифлопедагог Елена Уманская занималась с Колей развивающими играми в клинике института педиатрии и брала мальчика домой на выходные. Ее младший сын — инвалид, но она так привязалась к Коле, что решилась и его взять к себе на воспитание. Если, конечно, ей позволят.
Но в клинике многие медики уже сделали заключение о том, что Коле такая мама противопоказана.
Татьяна Орлова, главная медицинская сестра МНИИ педиатрии и детской хирургии: «Я видела, как она обращается с ребенком, когда привела его ко мне. Она ему говорила, не звезди, у тебя ничего не болит. А у малыша — температура».
Елена пришла на последнее свидание с малышом. Колю переводят в интернат для слепых детей, а там глухая оборона от посетителей.
Елена Уманская: «Там все очень жестко, никаких посещений. И сорок отказных детей. Ни к кому никто не приходит, а к одному приехали».
Сегодня все, кто пытается усыновить ребенка, убеждаются в одном: сделать такое доброе дело можно только вопреки системе, а не благодаря ей. Елена боится, что ее слабых сил на борьбу с казенными домами может не хватить. И тогда Коля уже никогда не сможет почувствовать, что такое мама.
http://img.ntv.ru/img/1x1.gif