Tenrec
16.06.2011, 20:13
Первые роды - ноябрь 2007, отчет написан почти сразу после родов.
Вторые - июнь 2010, отчет написан только сегодня.
Мне казалось, что первый отчет я уже тут писала, но найти не смогла, так что кому интересно - поехали:
1)
Начиная с 31 октября прошла как будто целая жизнь.
Мне уже начинало казаться, что беременность никогда не закончится, что я на всю жизнь останусь с большим животом. (Вопрос большого живота волновал меня почти всю беременность.)
31го мне надо было на прием в ЖК к 8.30 утра. Вместо того, чтобы выспаться как человек, мы с Тошкой встали и отправились в ЖК. В результате давление 140 на 90, плюс еще большая прибавка в весе. Котова дала мне направление в Отта на госпитализацию и взяла с меня обещание, что я сейчас же туда поеду. Поехали мы естественно домой отсыпаться. Понадеялась я на то, что такое высокое давление от невысыпания. Загадала, что если часам к 12ти оно не упадет, позвоню Крамаревой и спрошу, что делать дальше. (До этого слышала, что мест на ДО в Отта нет и там выстроилась целая очередь.) Около 12ти давление 135 на 90. Понимаю, что ребеночку там может быть плохо. Позвонила врачу — говорит: приезжайте, положу вас в родилку, только в приемном покое скажите, что болит живот. Пока ехали, живот и правда разболелся не на шутку. Думала, начну рожать. В приемном меня осмотрела врач, очень невежливая. Была мысль сказать ей прямым текстом, что у нас договор на люкс и будьте со мной повежливее. Когда она щупала живот, стало больно от одного ее прикосновения. Меня побрили, переодели, клизму делать не стали из-за давления, положили на каталку и отправили в родилку. Мужа тоже переодели и отправили со мной. Я правда знала, что на родах он присутствовать не хочет, но т.к. ехали мы еще не рожать и мне было так страшно, то мне надо было, чтобы он пошел со мной хотя бы до родилки.
В родилке поставили КТГ, который действительно зафиксировал схватки, через каждые 10 минут. Они не были болезненными, и если бы я не прислушивалась, то вообще бы их не заметила. Наталья Леонидовна думала, что я войду в роды с минуты на минуту, но давление у меня так и не изменилось. Поставили две капельницы, одна — какой-то хороший препарат, название которого меня в ту минуту конечно не интересовало и магнезию. Н.Л. поехала домой, сказав, что в случае чего ей звонить, и если завтра все будет в норме, то будем рожать, тем более рожать нам пора, т.к. 40 недель и шейка готова.
Тошка сбежал, как только увидел меня под капельницей. Его затошнило, он побледнел и поехал домой. Пришлось отпускать, а то и его бы потом откачивали.
31е я провела в родилке, скитаясь с капельницей до туалета и обратно и думая, хорошо, что взяли люкс, а то как бы я по коридору с этой капельницей? Засыпала со страхом родов и с надеждой, что все пройдет легко и хорошо. Слышала, как рожали напротив тоже в люксе. Сначала много голосов кричали «давай, давай», а через некоторое время — крик маленького. Чудо. Лежала и говорила своему, что мы будем так же, но что не стоило там сидеть так долго и доводить мамочку до такого состояния.
Что все плохо я поняла 1го числа в шесть утра. Голова болела жутко. Такой болью, что было ясно, что просто так она не пройдет. В смутной надежде, что все-таки пройдет я решила еще поспать. Проспала до 8ми, причем спала, очень хорошо, но ничего не изменилось. Только ухудшилось. К головной боли прибавилась тахикардия и перед глазами все плыло.
Пришла Н.Л. Я все ей рассказала, и вокруг стало крутиться так много врачей. Очень приятная пожилая тетечка слушала мое сердце, делали кардиограмму. Установили, что с сердцем нормально, но тахикардия есть. Приезжала врач с аппаратом УЗИ. Мне ничего не сказали. Потом спросила у Н.Л., она говорит — все в порядке с ребенком, но так ли это было на самом деле или она просто меня успокаивала, я не знаю. Приходил молодой человек с ноутом, навешал мне датчиков на руки и на ноги, смотрел состояние сосудов. Сначала у него не получалось, он позвал еще одного доктора, более старшего. Все наладилось. Еще они поставили датчики на голову и тоже смотрели мое состояние на ноуте. Почти все время стоял КТГ. Стхваток как таковых не было. Они то начинались, то заканчивались. Давление не упало.
В выписке написан диагноз — преэклампсия, пиелонефрит, синдром нижней полой вены.
Н.Л. сказала, что пускать меня в роды нельзя, т.к. без эпидуралки давление поскочит еще больше, а с эпидуралкой может сильно упасть и тогда вообще неизвестно, что будет. Я поняла, что грозит мне КС под общим наркозом. В тот момент я была уже к этому готова, т.к. понимала, что в таком состоянии сама рожать не смогу и читала, что давление — это очень серьезно и для мамы и для ребенка и чем быстрее прокесарят, тем лучше.
В начале беременности я сама хотела КС. У меня было такое отношение, что это халява — не надо рожать, лег и из тебя быстренько вытащили ребеночка. Начитавшись за беременность интернета, мне стало ясно, что везде есть свои плюсы и минусы, и я готова была рожать сама, потому что проблем не было, шейка была готова, ребеночек маленький и лежал правильно. Теперь конечно отношение к КС совсем другое. Немного завидую тем, кто приезжает на роды со схватками и все проходит хорошо. Потом Н.Л. сказала, что правильно сделали, т.к. ребеночек лежал все-таки неправильно — лицом не в ту сторону, было обвитие Какое — я даже не стала уточнять, было уже все равно, потому что Ванька лежал рядом и спал.
От анестезии у меня осталось конечно БОЛЬШОЕ впечатление. Сначала я боялась, что не усну, потом что не проснусь... Короче, положили меня на каталку и повезли в операционную, где уже была куча врачей, двое жизнерадостных анестезиологов, глядя на которых становилось не так страшно. Моя Н.Л. тоже уже там была. Прикрепили кучу датчиков, поставили катетер (неприятно конечно, но терпимо). Потом поднесли к лицу маску и я заснула. Очень хорошо выспалась. Снилось, что мы с Тошкой сидим дома каждый за своим компом. Причем такой реальный сон. Я была в той же одежде, в который последний раз ходила дома. А потом надо мной как в фильме ужасов без какого либо постепенного перехода появляется лицо анестезиолога и потолок опреационной и голос: «Лена! Сплевывайте все что у вас во рту! Давайте!» Тут-то я и вспоминаю, что — да, ведь у меня операция. Кесарево. Мыслей о ребенке не было вообще. Да и вообще каких либо мыслей не было. Было больно. Тот же голос: «Что болит?» Сначала почувствовала живот, там еще и пакеты со льдом лежали, которые очень давили. Потом — голову, ну и потом горло очень саднило от трубки, как при сильной ангине. Ответила тоже где-то в таком порядке: «живот, голова, горло». «Сейчас обезболивающий укольчик вколем!» Вкололи укол — стало легче, капельницы опять стояли. Одна с магнезией, давление снижали, а другая даже не помню. От укольчика мне так стало хорошо и радостно, что захотелось куда-нибудь побежать. Вместо этого стала отправлять всем смс-ки по списку: «мальчик 2950». На самом деле вес был 2970, но мне тогда сказали 2950, и я так и написала.
Вот еще. Когда очнулась после анестезии — слышу «за кадром» мужской голос — девочка! Думаю, ну и ладно, ну и хорошо, главное все закончилось хорошо. Потом уже в реанимацию прибегает Н.Л. и говорит «мальчик, 2950». Причем Тошке, когда Н.Л. звонила, она тоже сначала сказала «девочка». Тошка: как девочка? Н.Л.: а вы кого ждали? Тошка: мальчика! Н.Л.: а нет, правильно — мальчик у вас! Я потом выяснила: акушерка увидела, что ребеночек такой маленький и решила — девочка! Странно, что не посмотрела на половые принадлежности. Нас и при выписке за девочку приняли, потому что маленький.
В реанимации — сутки. Очень порадовал катетер. А то так намучалалсь за беременность по сто раз ночью в туалет бегать, а тут лежишь и спишь, а там все само делается — прелесть. Магнезия всю ночь стояла. Давление то 130 на 80, то 120 на 70. О ребенке думалось как-то отвлеченно. Да, он где-то там есть. Надеялась только, что о нем заботились так же как обо мне. Со мной в комнате еще двое лежали, их раньше чем меня привезли. А напротив еще одна или двое. Встали мы на следующий день, где-то в обед. С трудом. И перевели меня на послеродовое в бесплатную палату, на хозрачете мест не было. Палата пятиместная с одним пеленальником. А в стеклопакете жуткая щель и дует. Хорошо я провела там только одну ночь и без ребенка, который был в детской комнате.
Послеродовое мне не очень понравилось. На вопрос — где ребенок, сказали идите в палату, вам привезут. Посидев немного в палате, поняла, что больше не могу. Краем уха слышала, как другой девушке сказали искать ребенка по номеру в детской комнате. Решила найти эту комнату. Нашла по детским крикам. И ребенка своего нашла. Все сомнения, что я его не узнаю рассеялись. В кроватке лежал дитенок, похожий на свекровь, перепутать невозможно даже без всяких номеров и бирочек. Сейчас он уже больше похож на мужа, да и вообще больше сам на себя. А младенцы оказывается все такие разные... И по внешности и по поведению. Кто-то лежал орал без перерыва, а мой вот спал, только руками от света закрылся и никакие крики его не волновали. В ту ночь он ночевал в детской. Хорошо там тепло. А у меня так все болело, что вставать к нему ночью было немыслимо. Обезболивающее конечно кололи, но именно момент вставания с постели и укладывания туда вызывал большие трудности. На следующий день меня перевели в платную трехместную палату. Это уже была суббота. От стеклопакетов там тоже дуло и я порадовалась, что еще только ноябрь, а не зима.
Вторые - июнь 2010, отчет написан только сегодня.
Мне казалось, что первый отчет я уже тут писала, но найти не смогла, так что кому интересно - поехали:
1)
Начиная с 31 октября прошла как будто целая жизнь.
Мне уже начинало казаться, что беременность никогда не закончится, что я на всю жизнь останусь с большим животом. (Вопрос большого живота волновал меня почти всю беременность.)
31го мне надо было на прием в ЖК к 8.30 утра. Вместо того, чтобы выспаться как человек, мы с Тошкой встали и отправились в ЖК. В результате давление 140 на 90, плюс еще большая прибавка в весе. Котова дала мне направление в Отта на госпитализацию и взяла с меня обещание, что я сейчас же туда поеду. Поехали мы естественно домой отсыпаться. Понадеялась я на то, что такое высокое давление от невысыпания. Загадала, что если часам к 12ти оно не упадет, позвоню Крамаревой и спрошу, что делать дальше. (До этого слышала, что мест на ДО в Отта нет и там выстроилась целая очередь.) Около 12ти давление 135 на 90. Понимаю, что ребеночку там может быть плохо. Позвонила врачу — говорит: приезжайте, положу вас в родилку, только в приемном покое скажите, что болит живот. Пока ехали, живот и правда разболелся не на шутку. Думала, начну рожать. В приемном меня осмотрела врач, очень невежливая. Была мысль сказать ей прямым текстом, что у нас договор на люкс и будьте со мной повежливее. Когда она щупала живот, стало больно от одного ее прикосновения. Меня побрили, переодели, клизму делать не стали из-за давления, положили на каталку и отправили в родилку. Мужа тоже переодели и отправили со мной. Я правда знала, что на родах он присутствовать не хочет, но т.к. ехали мы еще не рожать и мне было так страшно, то мне надо было, чтобы он пошел со мной хотя бы до родилки.
В родилке поставили КТГ, который действительно зафиксировал схватки, через каждые 10 минут. Они не были болезненными, и если бы я не прислушивалась, то вообще бы их не заметила. Наталья Леонидовна думала, что я войду в роды с минуты на минуту, но давление у меня так и не изменилось. Поставили две капельницы, одна — какой-то хороший препарат, название которого меня в ту минуту конечно не интересовало и магнезию. Н.Л. поехала домой, сказав, что в случае чего ей звонить, и если завтра все будет в норме, то будем рожать, тем более рожать нам пора, т.к. 40 недель и шейка готова.
Тошка сбежал, как только увидел меня под капельницей. Его затошнило, он побледнел и поехал домой. Пришлось отпускать, а то и его бы потом откачивали.
31е я провела в родилке, скитаясь с капельницей до туалета и обратно и думая, хорошо, что взяли люкс, а то как бы я по коридору с этой капельницей? Засыпала со страхом родов и с надеждой, что все пройдет легко и хорошо. Слышала, как рожали напротив тоже в люксе. Сначала много голосов кричали «давай, давай», а через некоторое время — крик маленького. Чудо. Лежала и говорила своему, что мы будем так же, но что не стоило там сидеть так долго и доводить мамочку до такого состояния.
Что все плохо я поняла 1го числа в шесть утра. Голова болела жутко. Такой болью, что было ясно, что просто так она не пройдет. В смутной надежде, что все-таки пройдет я решила еще поспать. Проспала до 8ми, причем спала, очень хорошо, но ничего не изменилось. Только ухудшилось. К головной боли прибавилась тахикардия и перед глазами все плыло.
Пришла Н.Л. Я все ей рассказала, и вокруг стало крутиться так много врачей. Очень приятная пожилая тетечка слушала мое сердце, делали кардиограмму. Установили, что с сердцем нормально, но тахикардия есть. Приезжала врач с аппаратом УЗИ. Мне ничего не сказали. Потом спросила у Н.Л., она говорит — все в порядке с ребенком, но так ли это было на самом деле или она просто меня успокаивала, я не знаю. Приходил молодой человек с ноутом, навешал мне датчиков на руки и на ноги, смотрел состояние сосудов. Сначала у него не получалось, он позвал еще одного доктора, более старшего. Все наладилось. Еще они поставили датчики на голову и тоже смотрели мое состояние на ноуте. Почти все время стоял КТГ. Стхваток как таковых не было. Они то начинались, то заканчивались. Давление не упало.
В выписке написан диагноз — преэклампсия, пиелонефрит, синдром нижней полой вены.
Н.Л. сказала, что пускать меня в роды нельзя, т.к. без эпидуралки давление поскочит еще больше, а с эпидуралкой может сильно упасть и тогда вообще неизвестно, что будет. Я поняла, что грозит мне КС под общим наркозом. В тот момент я была уже к этому готова, т.к. понимала, что в таком состоянии сама рожать не смогу и читала, что давление — это очень серьезно и для мамы и для ребенка и чем быстрее прокесарят, тем лучше.
В начале беременности я сама хотела КС. У меня было такое отношение, что это халява — не надо рожать, лег и из тебя быстренько вытащили ребеночка. Начитавшись за беременность интернета, мне стало ясно, что везде есть свои плюсы и минусы, и я готова была рожать сама, потому что проблем не было, шейка была готова, ребеночек маленький и лежал правильно. Теперь конечно отношение к КС совсем другое. Немного завидую тем, кто приезжает на роды со схватками и все проходит хорошо. Потом Н.Л. сказала, что правильно сделали, т.к. ребеночек лежал все-таки неправильно — лицом не в ту сторону, было обвитие Какое — я даже не стала уточнять, было уже все равно, потому что Ванька лежал рядом и спал.
От анестезии у меня осталось конечно БОЛЬШОЕ впечатление. Сначала я боялась, что не усну, потом что не проснусь... Короче, положили меня на каталку и повезли в операционную, где уже была куча врачей, двое жизнерадостных анестезиологов, глядя на которых становилось не так страшно. Моя Н.Л. тоже уже там была. Прикрепили кучу датчиков, поставили катетер (неприятно конечно, но терпимо). Потом поднесли к лицу маску и я заснула. Очень хорошо выспалась. Снилось, что мы с Тошкой сидим дома каждый за своим компом. Причем такой реальный сон. Я была в той же одежде, в который последний раз ходила дома. А потом надо мной как в фильме ужасов без какого либо постепенного перехода появляется лицо анестезиолога и потолок опреационной и голос: «Лена! Сплевывайте все что у вас во рту! Давайте!» Тут-то я и вспоминаю, что — да, ведь у меня операция. Кесарево. Мыслей о ребенке не было вообще. Да и вообще каких либо мыслей не было. Было больно. Тот же голос: «Что болит?» Сначала почувствовала живот, там еще и пакеты со льдом лежали, которые очень давили. Потом — голову, ну и потом горло очень саднило от трубки, как при сильной ангине. Ответила тоже где-то в таком порядке: «живот, голова, горло». «Сейчас обезболивающий укольчик вколем!» Вкололи укол — стало легче, капельницы опять стояли. Одна с магнезией, давление снижали, а другая даже не помню. От укольчика мне так стало хорошо и радостно, что захотелось куда-нибудь побежать. Вместо этого стала отправлять всем смс-ки по списку: «мальчик 2950». На самом деле вес был 2970, но мне тогда сказали 2950, и я так и написала.
Вот еще. Когда очнулась после анестезии — слышу «за кадром» мужской голос — девочка! Думаю, ну и ладно, ну и хорошо, главное все закончилось хорошо. Потом уже в реанимацию прибегает Н.Л. и говорит «мальчик, 2950». Причем Тошке, когда Н.Л. звонила, она тоже сначала сказала «девочка». Тошка: как девочка? Н.Л.: а вы кого ждали? Тошка: мальчика! Н.Л.: а нет, правильно — мальчик у вас! Я потом выяснила: акушерка увидела, что ребеночек такой маленький и решила — девочка! Странно, что не посмотрела на половые принадлежности. Нас и при выписке за девочку приняли, потому что маленький.
В реанимации — сутки. Очень порадовал катетер. А то так намучалалсь за беременность по сто раз ночью в туалет бегать, а тут лежишь и спишь, а там все само делается — прелесть. Магнезия всю ночь стояла. Давление то 130 на 80, то 120 на 70. О ребенке думалось как-то отвлеченно. Да, он где-то там есть. Надеялась только, что о нем заботились так же как обо мне. Со мной в комнате еще двое лежали, их раньше чем меня привезли. А напротив еще одна или двое. Встали мы на следующий день, где-то в обед. С трудом. И перевели меня на послеродовое в бесплатную палату, на хозрачете мест не было. Палата пятиместная с одним пеленальником. А в стеклопакете жуткая щель и дует. Хорошо я провела там только одну ночь и без ребенка, который был в детской комнате.
Послеродовое мне не очень понравилось. На вопрос — где ребенок, сказали идите в палату, вам привезут. Посидев немного в палате, поняла, что больше не могу. Краем уха слышала, как другой девушке сказали искать ребенка по номеру в детской комнате. Решила найти эту комнату. Нашла по детским крикам. И ребенка своего нашла. Все сомнения, что я его не узнаю рассеялись. В кроватке лежал дитенок, похожий на свекровь, перепутать невозможно даже без всяких номеров и бирочек. Сейчас он уже больше похож на мужа, да и вообще больше сам на себя. А младенцы оказывается все такие разные... И по внешности и по поведению. Кто-то лежал орал без перерыва, а мой вот спал, только руками от света закрылся и никакие крики его не волновали. В ту ночь он ночевал в детской. Хорошо там тепло. А у меня так все болело, что вставать к нему ночью было немыслимо. Обезболивающее конечно кололи, но именно момент вставания с постели и укладывания туда вызывал большие трудности. На следующий день меня перевели в платную трехместную палату. Это уже была суббота. От стеклопакетов там тоже дуло и я порадовалась, что еще только ноябрь, а не зима.