Какой то у нас плакательный топик получился...
Это нам всем еще раз напомнит - какие же мы все таки счастливые, что у нас есть наши любимые детки! |
Автор спасибо Вам,я разревелась,хотя не позволяла себе этого очень долго!!!!!!!!!!!!!!!!!Я постоянно в тонусе и не позволяю себе расслабится!!!!!!Но это кайф все-таки от души поплакать
и меня вообще-то очень трудно довести до слез!!!!!!!!!!!! Вот Вам :flower::flower::flower::flower::flower: |
Вот про них нужно спеть "Я люблю тебя до слез".
Спасибо за топик. очень тронуло... Люблю сынулю больше жизни... |
И я с вами в Скворцова :004: Обожаю своего сынульку!!!!!!!:love:
Кстати, самое первое стихотворение написано форумчанкой с ником Скорпя Ёжкина - Надюшей:flower: |
ЫЫЫЫ, девочки, рыдаю :041: :041: :041: Так сразу сынульку затискать захотелось, только будить жалко. Жду-недождусь пока проснётся :love: :love:
|
Вот моё любимое, тоже с просторов ЛВ-
Затмевая все, что позади: Славы блеск, полеты вдохновенья, Тихо дышит у моей груди Лучшее мое стихотворенье. Вот он - жизнь, и кровь моя, и плоть, Плод моих страданий и сомнений, - Сын, которым мне открыл Господь Материнства несравненный гений. Мне теперь молитвой отгонять Страх его потери безотчетный, И в ночной тиши перебирать Детских пальцев крохотные четки, И просить, и плакать об одном, Уповая на Господню милость - Чтобы в этом Ангеле земном Никакое зло не пробудилось... И ещё- Наваждением, неожиданным, Переписанным напрочь будущим, Ты пришел - лучший в мире мужчина, Беззаветно любимый и любящий. Нежной, сонно мурлычущей кошкой, Иль тигрицей, готовой всех - в клочья, Я побуду с тобой хоть немножко, А потом... а потом - как захочешь. "Не бывает такого, выдумки..." - В голове тихо мысли ссорятся... Чтобы так вот - до первобытного, До щемящей ночной бессонницы, Где секунды осенними листьями Опадают со стрелок шуршащих... Останавливать время бессмысленно, Лучше тихо дышать настоящим, Ощущая, как, болью оплаченное, Счастье, комнату затопившее, На груди свернулось калачиком... Я боюсь даже пошевелиться Чтоб его не спугнуть ненароком. Ночь на цыпочках в окна уходит, Мой мужчина дремлет под боком. Ему скоро исполнится годик... |
Цитата:
а еще тут недавно песенку услышала из мультика - ну где мамонтенок маму ищет - все! дослушать не смогла ! пусть мама услышит, пусть мама придет... - и все в осадок выпала! |
тоже с просторов ЛВ... но умиляет меня сильно
Маленький зайчонок улыбнулся маме: Я тебя люблю вот так! – и развел руками. А вот как я тебя люблю! – мать ему сказала, Развела руками и тоже показала. - Это очень много, - прошептал зайчишка, - Это очень, очень много, много, но не слишком. Он присел и прыгнул высоко, как мячик Я тебя люблю вот так! – засмеялся зайчик. И тогда ему в ответ, разбежавшись, лихо, - Вот как я тебя люблю! – подпрыгнула зайчиха. - Это очень много, - прошептал зайчишка, - Это очень, очень много, много, но не слишком. - Я тебя люблю вот так! – зайчик улыбнулся И на травке-мураве перекувыркнулся. - А вот как я тебя люблю! – мамочка сказала, Кувыркнулась, обняла и поцеловала. - Это очень много, - прошептал зайчишка, - Это очень, очень много, много, но не слишком. - Видишь, дерево растет, возле речки прямо? Я тебя люблю вот так! – понимаешь, мама. А у мамы на руках видно всю долину. - Вот как я тебя люблю! – мать сказала сыну. Так прошел веселый день, в час, когда смеркалось, Желто-белая луна в небе показалась. Ночью детям нужно спать даже в нашей сказке. Зайчик маме прошептал, закрывая глазки: - От земли и до луны, а потом обратно - Вот как я тебя люблю! Разве не понятно?.. Подоткнув со всех сторон зайке одеяло, Тихо-тихо перед сном мама прошептала: - Это очень-очень много, это так приятно, Когда любят до луны, а потом обратно |
ну давайте поделюсь, чем есть :) как раз у себя в контакте выкладывала свою подборку...
мое любимое стихотворение о беременности, прошлым летом, нося сыночка, часто его вспоминала...автор Лена Гулыга (больше известная своими переводами, недавно ее не стало)... Вишни этого года Завязались в зеленых сводах Так их много! Ну а я еще так не скоро Отрешусь от плода тугого, От трепещущего плода, моего дарового труда. Мое дорогое дитя В это лето ношу, отцветя. Зреют яблони - зрейте, зрейте, А на них налетает ветер. Шорох, шепот, шевелит листья Это пульс, это ты. Вишни, яблоки, груши, сливы - Мы нагружены, мы счастливы. И под солнцем нам тяжело. ее же строчки, когда то написанные о своем маленьком сыночке: Знаешь, что такое кудри? Это волосы смеются, Это волосы хохочут И за ушками щекочут. Знаешь, что такое смех? Это кольца, колокольца, Это Петин голос вьется. Глаза твои - черные солнца, Глаза твои - теплые мыши. Душа моя рассмеется, когда на меня поглядишь, Лучистый, живой малыш. Если я назову тебя рыбкой - ты уплывешь. Ласточкой - ты улетишь. Заюшкой - ускачешь в лес. Солнышком - ты меня обожжешь. Кисонькой - у тебя вырастет хвост. Лапушкой - станет лапкой рука. Я назову тебя Петенькой - и ты улыбнешься. Очень милое стихотворение, вычитанное на днях на еве, автора не знаю: Малыш, ты улыбаешься во сне, Тебе, наверно, снятся города и страны, Где ты когда то будешь, где весне Распахнуты навстречу руки, двери, ставни. Тебе, наверно, снится, милый мой, Как лошади везут июнь в тележке, И мальчик загорелый и босой Тебе букет несёт большой и нежный. Тебе, наверно, снится листопад, Ах, как прекрасно осени круженье, Срывает ветер строчки наугад И складывает в стихотворенье. Тебе, наверно, снится как зимой Скользит по льду декабрь безмятежно. Тебе, наверно, снится - Боже мой, Как радость праздника светла и неизбежна. Тебе, наверно, снится... Погоди... Ты улыбаешься во сне, я знаю этот сон - Ты молоко из маминой груди Пьёшь сладко, остальное впереди, Всё после, после, сбудется, потом... Евгения Соснина, мама троих славных детишек, автор уже широко известного в сети: У меня их трое. У меня – не много. Ем на кухне, стоя, Чтоб никто не трогал. Я белье не глажу И полы не мою. И на ужин даже Подаю второе. Я могу одеться По горящей спичке; Кошку, как младенца, Нянчить по привычке. Знаю, как построить Башню и машину. Знаю, как устроить Куклам именины. Делать я умею Шлейф из покрывала. На сто лет умнее за три года стала Я читаю: �Ма-ма� Утешаю… �Мамаааааааа�! Отвечаю: �Мама?� И качаю: �Ма-а-ма�. Свое счастье строим В маленькой квартире. У меня их трое. А хочу – четыре :love: |
делюсь дальше...не стихи, но люблю очень...первый фрагмент из ЖЖ небезызвестной Тины merienn, мама двоих сыновей :)
"Я знаю, что все пройдет. Что не успею оглянуться - и мальчики будут выше меня, и станут говорит басом, и тырить друг у друга новые лезвия для бритья, и приносить мне на день рождения - допустим, духи, или перстень с крупным камнем, аметистовый! - как я люблю, и рассказывать мне про своих детей, и мы будем сравнивать и гадать - кто на кого похож, и я буду им печь кекс с шоколадной глазурью, а они мне сыграют вдвоем что-нибудь свое, написанное специально для меня, и может быть, мы поедем вместе снова куда-нибудь - как сейчас, но пригласят нас с папой они - гиганты и красавчики. А пока я тащу этот корабль посуху, и устаю, и сажусь передохнуть на придорожный камень, и вижу, что дорога впереди идет немного в гору, а дальше - совсем уходит за линию синих гор, и пробую поплакать, пока никто не видит, а уже не могу - потому что совсем уже взрослая, и плакать не тянет, это просто по архаичной привычке - и душа совсем не тяжелая, душа легкая, вот новость! хоть и крепкая стала душа, что твой кремень, и понимаю, что на самом деле хочу молча думать и подставлять шею теплому ветру, и знать, что везде все хорошо, и спокойно, и все живы, здоровы и позвякивают тарелками, и надо все время думать про них - почему они такие худые, и не едят ничего, и как их облепить со всех сторон скорлупой и прозрачной оболочкой, и заставлять, и обласкать, и удержать, и отпускать, и все-таки держать, и думать дни и ночи, и проверять одеяла, и проверять окна и двери, и проверять как переходят улицу, и проверять как пишут буквами слова, и проверять, как уходят с чужими детьми, и проверять, и верить, и не верить, и передохнув, снова встать и тянуть корабль на горку, потому что этот путь мне нужен, как пахарю - борозда. Я знаю, что все пройдет. Только немного отдохну." авторство второго фрагмента мне до сих пор неизвестно, вычитано сто лет назад опять же на еве: "Коза гуляет" Маленький человек (нет и двух лет) устал ужасно. Прожит огромный день – ветер, снег, собаки, санки, фонари. Глаза у Сашонка слипаются, ноги заплетаются. Кажется, выключи свет – и он заснёт мгновенно. Купаю, засовываю в пижаму, укладываю, гашу свет. - Спи, Сашка, храни тебя Бог. - Бог, - тихонько повторяет он в такой же тональности. Что он имеет ввиду – не знаю. Похоже на пароль и отзыв. Ритуал. За дверью тишина. Но не обольщаюсь – за работу не сажусь, новости не включаю. Не пройдёт и пяти минут, как из темноты прозвучит бодрый голос: - Папа! - Что? - Молока и песенку! Заказ совершенно кабацкий, залихватский. Всё равно как «Двести грамм и солёный огурец!» ПО голосу слышно, что сна у парня ни в одном глазу. Приношу бутылку, сую куда – то в темноту. Оттуда уже протянуты маленькие тёплые ручки. Он забирает бутылку и предусмотрительно осведомляется: - Тёпло? - Тёплое, не волнуйся. - Не горЯче? - второе «е» на конце прилагательных он считает лишним. - Нет, не горячее. Пей. Слышен мощный всасывающий хлюп, потом в бутылку пробулькивает воздух, и парень командует: - Баю – бай! Непонятно, как можно так чётко говорить с соской во рту. «Баю – баюшки – баю», - начинаю я, а он перебивает: - Другую! - Какую? - Пулю! * * * В первый раз я взял его на руки баюкать почти два года назад. Главная мысль была: не уронить (не дай Бог). Вторая – пристроить его поудобнее. И невероятно интересно было рассматривать его лицо – всё с ладошку. Глаза, губы, носик… Вдруг я услышал: Помнят псы – атаманы, Помнят польские паны Конармейские наши клинки! Господи! Оказывается, я его баюкаю под песню Гражданской войны: «По военной дороге шёл в борьбе и тревоге боевой восемнадцатый год…» С интересом слушал, как эта песня с начала до конца, неизвестно откуда всплывая. Знаю откуда. Дед меня баюкал, носил на руках, пел. Выходит эта «запись» конца сороковых. Что же за устройство такое? – ни черта не понимаю, важнейшие дела забываю, пять (если не больше) сотрясений мозга, а дедовская колыбельная уцелела. К слову, дед был на шесть лет младше меня теперешнего. По военной дороге 1918 мы с Сашонком плыли месяца два – три. Песня пелась уже автоматически , под чмоканье публики и зверскую зевоту исполнителя. При этом я мог свободно думать о чём угодно – о работе, то есть. Мысленно сочиняешь заметку, а песня - совершенно утратив мелодию и смысл плывёт на автопилоте, давно уже съехав с марша в колею колыбельной. В очередной раз дождавшись финальной клятвы: По курганам знакомым За любимым наркомом Мы коней боевых Поведём! – большой палец переходит с указательного на средний, на безымянный, на мизинец, отмечая конец очередного круга, где финишная черта «…поведём!» незаметно превращается в стартовую – « По военной дороге…» Намотаешь кругов пять – семь и стараешься разглядеть в почти полной темноте – закрылись ли глазки… … В июне 1996 года я вдруг затянул «Любо, братцы, любо, любо, братцы, жить – с нашим атаманом не приходится тужить». Под эту махновщину тоже оказалось удобно: ему спать, мне – толкать коляску и думать. …Потом была чёрная разлука. …Потом была встреча. И в первый вечер я запел ему на всякий случай «Баю – баюшки – баю». Вдруг, думаю, малый отвык от военных песен и они его будут не усыплять, а будоражить? «Баю – баюшки – баю» нам понравилось. Тем более что почти сразу открылась золотая жила: Баю – баюшки – баю, Звери спят в ночном лесу. Баю – баюшки – баю, Спит медведь В ночном лесу. Без всяких умственных усилий язык сам подставляет бесконечный ряд: «спит лиса», «волки спят», «ёжик спит», «спит олень»… Зверей в этом ночном лесу бесчисленное множество, и все они спят, подавая хороший пример. А ещё птички спят в ночном саду, и рыбки спят в ночном пруду… (Иногда замечаешь, что язык заплёлся и птичка спит в ночном пруду.) Но скоро оказалось, что эта классическая колыбельная (баю – бай) усыпляет гораздо медленнее, чем безумные и для слушателя бессмысленные белые кости тлеющие на Дону и в Замостье. Медведь, лиса, волки, мыши – понятно кто. У них понятное занятие – крепко спать в ночном лесу. И колыбельная не выполняет своего назначения, потому что ему хочется узнать, кто ещё в этом ночном лесу живёт. А сверкающие штыки вовсе не будоражат, потому что ничего не значат. Просто ритмичное бормотание, «взрослый лепет». Естественно, я пытался прервать бесконечное перечисление спящих животных. Но. Сашонок немедленно научился торговаться, как цыган. После того, как все медведи, и волки, и жабы, и тигры, и даже кони по пять раз выспались, я делаю попытку смыться. - Всё Сашка, спи. Но почти уснувший младенец вскрикивает отчаянно и жалобно: - Баю – бай! - Нет, я тебе уже сто раз спел. - Баю – бай! – и сквозь слёзы: - мАнькую! (Короткую, значит.) - Ну, ладно, маленькую. - И я начинаю: - Баю – баюшки… - Папа, сядь! Хитроумная малявка знает, что стоящий папа может внезапно ускользнуть. Смешно, что уткнувшись носом в матрасик и задрав попку (он всё ещё спит на четвереньках), он по звуку определяет, что я коварно пытаюсь петь стоя. Сажусь. - Баю – баюшки – баю… - Большую! - Сашка, мы же договаривались: маленькую. - Большую! – басом. «Большую» и «много» он всегда говорит громко, басом. А «маленькую» и «чуть – чуть» - тихо и пискляво. И чем мельче предмет, тем писклявее о нём говориться. Крошки хлеба – вообще ультразвук. - Ладно, большую. Но, последнюю. Хорошо? Опять весь животный мир засыпает в ночных лесах, садах, прудах. - Всё, спи. - Баю – бай! - Ну мы же договаривались – последнюю. Я спел. - Маленькую! – в жалобном голосе намёк на близкое рыдание. И всё по новой. С договорённостями он считается не больше чеченца. Репертуар потихонечку рос, а Сашка учился заказывать После того, как папа пойман, усажен и затягивает «Баю – баюшки», голос из темноты строго перебивает: - Другую! – Тон безапелляционный, приказывающий. - Какую? - Другую. - Эх, дороги, пыль, да туман – начинаю я. Если не перебьёт на первой же строчке – значит, я угадал. Какое- то время было так: есть «Баю – бай» и «другую». А какую другую – выяснялось методом проб и ошибок. Потом начались сложности. - Баю – баюшки… - Другую! - Какую? - Пулю! - А первАя пуля, а первАя пуля… - Другую! - Сашка, ты же просишь «пулю», я и пою. - Другую! Я задумался. Он в этих случаях никогда не торопит, молча ждёт, чувствует, как я стараюсь. - Эх, дороги, пыль, да туман…Эту? - Да. Оказывается, он где то в середине новой песни отметил знакомое (хоть и совершенно непонятное ему) слово. Вьётся пыль под сапогами Степями, полями, А кругом бушует пламя Да пули свистят… Но с этими пулями вышла морока. Бывало, только с четвёртого – пятого захода попадал я на желательную ему песню. Оказалось, к некоторому моему ужасу, что все песни, которые из меня (из ниоткуда) стали вылезать, набиты пулями. И «Каховка», («Гремела атака, и пули звенели…»), и «Эх, дороги», и… * * * Песни деда (для меня это было имя – поэтому с большой буквы). Они всплыли, появились. Некоторые сразу, целиком. Некоторые – постепенно, от частого употребления. Как переводная картинка: трёшь, трёшь – тусклая бумажка становится тоньше, потом сползает, открывая чистую, яркую… Когда внезапно запелась «Каховка», то совершенно неожиданно обнаружилось, что именно в ней знаменитый бронепоезд стоит на запасном пути. Недели две пел я «Там в дали за рекой загорались огни». Потом сам собою всплыл последний куплет. |
Часовой пояс GMT +4, время: 04:23. |
Powered by vBulletin® Version 3.8.7 Copyright ©2000 - 2024, Jelsoft Enterprises Ltd.
Перевод на русский язык - idelena