Цитата:
Сообщение от Мадлен!
Хм....А вы знаете что надо делать что бы не заболеть такой болезнью?
|
Что делать, чтобы НЕ заболеть ТАКОЙ болезнью, не знает НИКТО!
Но, лично я, была, примерно, в такой же ситуации, как и родители Сонечки. Диагноз был другой, но не менее скверный. У сына. От меня требовалось принятие очень быстрого решения. Также, как и от родителей Сонечки.
Если сказать, что я была в шоке..., значит ничего не сказать.
Я была раздавлена.
Но. Врачи вселили в меня эфемерную надежду. Хотя я, как человек несмиренный, отказывалась верить диагнозу также, как и родители Сонечки.
Сын также весело бегал, постоянно находился в движении... В то время, как у остальных детишек, лежавших с нами, была явная клиника. Я задавала эти вопросы врачам, указывая на хорошее самочувствие сынишки. В ответ я услышала: "Компенсаторные возможности организма." Не верила до последнего. В итоге, врачи оказались правы.
Знакомые и родственники предлагали мне лечиться и в Израиле, и в Германии. Но я подумала, с какими глазами я буду просить денег у людей (потому что какие деньги у многодетной матери...), если мне предлагают бесплатное лечение у нас, в Питере, в нашей родной, с детства мне знакомой, больнице Раухфуса.
Весь период - от "случайного" обнаружения опухоли до операции занял 2 недели. Очень оперативно.
Не обошлось без казусов. Перед операцией я чуть не поругалась с оперирующим нас, нейрохирургом. Он попросил меня прямо перед операцией подписать бумажку, что я согласна на любой исход операции. А я уже была... очень сильно взволнована, и восприняла это, вероятно, не совсем правильно. Но все обошлось.
Экспресс-гистология, которую делают, когда операция еще не завершена, чтобы узнать, каким образом ее заканчивать - сколько убирать - показала - добро. И операция была закончена.
Через семь дней, когда сынок уже потихоньку начинал кушать сам, сидя на детском стульчике, к нам зашел лечащий врач. "Хороший исход после операции" - сказал он, "если учесть, что у вас злокачественная опухоль". И опять у меня все внутри подкосилось и оборвалось. "У нас есть шанс?" - спросила я. "Да. 31 б-ца".
В 31 б-це нас приняла Маргарита Борисовна. Рассказала, объяснила, особо не обнадежила.
Начали делать винкристин, и решили сперва делать лучевую, а потом уже блоки. На Березовой Сергей Иванович Чекризов специально для нас подобрал схемку облучения, локального (как бы).
Ходили мы на линейный ускоритель. В очереди женщины, в основном, с рмж. К сыну очень тепло и трогательно относились.
Когда закончилось наше облучение, врачи, проконсультировавшись, пришли к выводу, что блоки на нашу "бяку" не подействуют. И нас выписали. С сомнительным участком. Мы продолжали наблюдаться в 31 б-це. Делали сперва кт, затем мрт. На очередном мрт сомнительный участок исчез.
Я благодарна Господу Богу, и сейчас, при случае с Сонечкой, снова вспоминаю об этом, за то, что врачи смогли убедить меня в необходимости срочной операции, в необходимости химии и лучевой терапии (я немного представляю, что это - у меня отец работал с ионизирующими излучениями. И когда Сергей Иванович с Березовой, говорил мне, что это не страшно, это ионизирующие излучения, они не радиоактивны, я в душе тихонько смеялась, хотя не до смеха было).
От всей душИ. Слава Богу!
Дай Бог, чтобы Сонечка поправилась!
И Дай Бог Сонечкиным родителям принять правильное решение!