Взяла статью с Русфонда, там все новости вкратце, без излишних эмоций с форумов...
В жизни Максима сейчас практически ничего нового. Он с Натальей Иннокентьевной по-прежнему в Детских дюнах, где продолжаются рутинные процедуры и консультации. Директор Детского ортопедического института им. Турнера Алексей Баиндурашвили сказал нам, что буквально на днях Максим вернется в институт, где после обследования начнется подготовка к следующей операции.
В то же время в жизни Максима каждый день множество новостей! Он смотрит новые мультики, слушает новые книжки. И впитывает разноцветную осеннюю красоту Карельского перешейка. Наверное, в его родном Приамурье осень не хуже, но он-то мог ее видеть только год назад и вряд ли помнит.
Еще новости такие. Евгения Зильберберг, организовавшая благотворительный концерт в Нью-Йорке, прислала нам ссылку на фрагмент этого концерта, ее собственное выступление. Посмотрите, послушайте.
Одна из самых обсуждаемых тем на всевозможных форумах в интернете, а также в письмах наших читателей – решение будущей судьбы Максима. То есть усыновление.
Чего только нет в этих высказываниях и письмах!
Одни полагают, что дело не обойдется без взяток, и, значит, Максим будет отдан «тому, кто больше даст». Другие обуреваемы неуместным патриотизмом: не отдавать за рубеж! Там с русскими детьми обращаются плохо! Это навеяно несколькими историями, ставшими в последнее время известными на весь мир. О том, как с русскими детьми обращаются в России, известно гораздо меньше. Но все-таки известно, хотя бы и на примере того же Максима.
Патриотизм третьих географически ограничен рамками Приамурья. Многие обратили внимание на фразу, брошенную на одном из форумов: «Ведь это наш ребенок, Амурский. И жить он будет у нас». Не претендуя ни на какие сравнения, замечу: может быть, Михаилу Васильевичу Ломоносову надо было оставаться в Архангельской губернии? Ведь он был «ребенок холмогорский»…
Да, но почему такие сомнения в том, что должно быть и по идее может быть решено только законным путем? Скорее всего, потому, что закон в этой ситуации оказался на какое-то время нарушен.
Дело в том, что согласно статье 122 Семейного кодекса РФ, Максима Абрамова давно следовало внести в региональный и федеральный банки данных о детях, оставшихся без попечения родителей. Однако с момента лишения матери родительских прав прошло уже три месяца, а еще 5 октября его в этих банках не было. И только 6 октября он появился в федеральном банке данных. Наверное, именно это и вызвало целую волну конспирологических слухов и предположений.
А может быть, и не только это. Многочисленные примеры злоупотреблений чиновников при установлении опеки и усыновлении время от времени всплывают на поверхность и неизбежно рождают настороженное, подозрительное отношение людей.
Русфонд будет следить и за этой стороной судьбы Максима.
http://www.rusfond.ru/issues.html?id=269