[Dukat]

11.
Алина проснулась и резко села на кровати. Глубокой ночью, во сне, она осознала, что родителей и Сони больше нет…
В груди зашевелилось что-то липкое, мерзкое, отчего сразу сжалось сердце, и девочка повалилась обратно на подушки и громко застонала.
До утра Алина находилась в беспамятстве. Она то надрывно кричала, то тихонько скулила и плакала, лишь на короткое время приходила в себя, но от этого становилось только хуже, потому что с сознанием приходила и память, и девочку выгибало так, что Артур и Давид силой удерживали ее на кровати. Не помогало ничего: ни холодные компрессы на лоб, ни успокоительные капли, ни уколы. К утру было решено прибегнуть к радикальным мерам. Алине вкололи большую дозу снотворного, и девочка сутки находилась в забытьи.
Она очнулась рано утром, сначала чуть дрогнули ее ресницы, потом открылись глаза.
Почти сразу кто-то коснулся ее волос.
- Кто здесь? – хрипло прошептала Алина. – Оставьте меня!
Рядом сидела Ксения.
- Не бойся, это я. Я просто посижу рядом.
- Где…Давид? – с трудом выговорила Алина.
- Спит. Еще очень рано. Они с Артуром и Лорой по очереди сидели здесь две ночи и день. Я отправила его спать час назад и обещала, что посижу с тобой. Ты что-нибудь хочешь? Может, попить?
Алина даже не ответила.
Но Ксения не обиделась.
- Я здесь живу пять лет. А до этого мы с мамой жили в Риге. Когда мне было семнадцать, маму сбила машина. У меня кроме нее никого не было. В тот же вечер ко мне домой пришел Павел Юрьевич и забрал сюда. Я неделю ни с кем не разговаривала и отказывалась есть. Меня спас Давид. Он был очень внимателен ко мне. С трудом, но я постепенно привыкала к новому дому. Потом у нас родился Тарик. Я живу и не оглядываюсь назад. Потому что здесь у меня есть дом, семья, Давид и сын, а там ничего не было.
- Они…умерли, а я… купалась… в пене…
- Не кори себя. На один день твое прошлое спрятали от тебя. Чтобы тебе было легче познакомиться с нами и домом. Теперь ты знаешь, что ты не одна.
- Мне никто не нужен. Мне нужны только мои родители и Соня.
- Их больше нет, Алина. Может, тебе станет чуть легче, но они не мучились. Все произошло быстро.
- Откуда ты знаешь? Ты говоришь так только чтобы успокоить меня.
- Знаю.
- Этого никто не может знать.
- Мне сказал Давид. А он там был. Если не веришь – спросишь потом у него сама. Ты куда?
- Не трогай меня. Они могли остаться живыми. Я видела по телевизору, что некоторые выживают. Где одежда?
- Ложись обратно. Тебе нельзя еще вставать. Татьяна, позови Давида. Быстро!
Алина не обратила внимания на странный приказ Ксении. Девочка бродила по комнате, шатаясь из стороны в сторону, тщетно пытаясь сообразить - где что лежит.
- Очнулась? – с порога спросил Давид, потирая ладонями виски. – Ты обещала меня сразу позвать.
- Ты только уснул, - ответила Ксения.
- Алина, ты что делаешь? Ложись в постель, пока не упала. Ксения, что произошло? Что с ней?
- Они живы. Надо спросить в больницах, - бормотала Алина.
- Алина! Алина! – Давид взял ее за плечики и хорошенько встряхнул. – Послушай меня. Их нет. И точка.
- Неправда! Они могли выжить!
- Из вашего подъезда выжил только один человек. И это – ты. Сто семнадцать тел из ста семнадцати опознаны. Среди них – твои родители и сестра.
Алина упала на кровать ничком и заплакала. Ксения тяжело поднялась и подошла к девочке. Присев рядом на край кровати, Ксения долго гладила Алину по голове, плечам, спинке, гладила до тех пор, пока девочка не затихла.
- Они действительно не мучились? – глухо спросила Алина, когда сил плакать уже не осталось.
- Не мучились, - подтвердил Давид.
- Я хочу остаться одна.
Давид и Ксения переглянулись.
- Хорошо. Если что, позови нас или Артура с Лорой. Кто будет свободен, тот подойдет. Татьяна, присмотри за ней.
Алина опять не заметила необычных слов Давида – она вся была в своем горе.
Забравшись на кровать и свернувшись клубком, девочка пролежала так весь день. Ее никто не беспокоил, только Давид пару раз заглянул проверить, как она.
Но дальше лежать и страдать ей не дали. Перед ужином к ней зашла Лариса. Первым делом она открыла окно – в комнате было слишком душно. Затем, открыла шкаф и вытащила первое попавшееся платье и бросила его на кровать.
- Поднимайся! – велела она. – Ужин через пятнадцать минут. А мне еще приводить тебя в порядок.
Алина даже не пошевелилась.
- Ты плохо меня слышишь? Собирайся. После ужина Давид и Артур повезут тебя на кладбище. Попрощаешься с родными.
Алина откинула одеяло и опустила ноги на пол.
- Я сейчас, - проговорила она, вставая.
Лариса отвернулась к окну, и Алина не увидела торжествующей улыбки девушки. Их план удался, если так пойдет дальше, девочка уже на этой неделе вернется к обычной жизни.
Лариса вывела девочку через холл на улицу, и Алина почти бегом спустилась по ступенькам и бросилась к машине, стоящей в ста метрах от крыльца. За рулем в этот раз сидел Артур. И когда они в конце пути остановились у ворот кладбища, он остался сидеть в машине. С Алиной пошел Давид.
Девочка нерешительно остановилась в воротах.
- Ночь. Все закрыто.
- Мы пройдем здесь. Днем слишком много народа.
- Я боюсь, - прошептала Алина, оглядываясь.
- Не надо бояться. Здесь тебя никто не обидит.
Алина шла рядом с Давидом по расчищенной от снега бетонной дорожке, испуганно озираясь на темные кресты и памятники. А потом они повернули на боковую аллею, и фонари главной дорожки остались позади.
- Я ничего не вижу, - прошептала Алина, прижимаясь к Давиду.
- Сейчас достану фонарик. Мы уже почти пришли. Это здесь.
Он вывел девочку к одной из стен захоронений. Среди квадратиков с фамилиями и датами желтый луч выхватил из темноты те, к которым они пришли. Потрясенная Алина подошла и погладила ладошкой холодные мраморные буквы родителей и Сони. И тут же была ячейка с ее фамилией и именем.
- Но ведь я же…
- Люди этого не знают. Вот, возьми, - Давид вынул три маленьких букетика роз – Лариса подумала и об этом. – Попрощайся с родными.
И отошел на несколько шагов в сторону.
Девочка долго прилаживала букетики в страшные квадраты, потом, заплакав, просто положила розы вниз, на снег и, прижавшись лбом к мраморной плите – все, что осталось от ее Сони, она плакала, содрогаясь всем телом. Ее рыдания ветер разносил по всему пустому ночному кладбищу. Сколько она так стояла – пять минут или сорок, она не знала. Голос Давида вернул ее к реальности.
- Нам пора.
Он приобнял и повел девочку обратно тем же путем. Алина не сопротивлялась, только спотыкалась на каждом повороте, потому что слезы застилали глаза. А впереди Артур уже распахнул дверцу машины.
Обратно всю дорогу Алина плакала, уткнувшись в плечо Давида. Без криков и истерик, просто плакала как маленькая девочка с непоправимым горем внутри.
- Расскажи мне, как это было, - попросила она сквозь слезы, когда до дома оставались несколько километров.
Артур свернул на обочину и остановил машину.
- Взорвался газ, и дом рухнул сразу же. Никто ничего не успел понять. Твои родители и Соня сидели на кухне и ужинали. Так они вместе и погибли.
- Где они сейчас?
- Я не знаю.
- Разве ада и рая не существует?
- Я не видел ни того, ни другого.
- Они в раю. И им там хорошо.
- Думай так, если тебе от этого легче.
- Моя табличка…меня тоже похоронили?
- Кремировали, - поправил ее Давид. – Для всех людей ты погибла вместе с семьей. В мире людей больше нет Сотниковой Алины.
- А в каком мире она есть?
- В нашем.