[vlv]

Еще один аспект, на который следует обратить внимание. Это устаревшая система коллективной ответственности и формирования нормативов, когда за недочеты конкретного военнослужащего несет негативные последствия все подразделение: например, при оценке физической подготовки часть получает общую оценку по низшему показателю, либо все получают взыскание в виде отжиманий в пол и т.д. Опять-таки, с точки зрения психологии это не может не вызывать отрицательные эмоции в адрес того, из-за которого так происходит. И в ход идут самые простые и доступные "методы" внушения и воспитания по принципу: не хочешь - заставим, не сможешь - убьем.

Из изложенного следуют меры, принятие которых устранит почву для неуставных отношений. С одной стороны, следует воздействовать на сознание военнослужащих. Действенным методом является социальная реклама, размещаемая в основных российских средствах массовой информации, в которой следует показать антиобщественную, омерзительную сущность насилия и дедовщины, показать это явление как национальный позор, недостойный истории и культуры нашей страны. Помимо этого, посредством социальной рекламы должны пропагандироваться правовые знания: в частности, куда и как следует обращаться в необходимых случаях; информировать призывников об отсутствии уголовной ответственности в случае оставления части ввиду угрозы неуставных отношений; сделать акцент на том, что достойная позиция - сообщить о попытках насилия и неуставщины, а не умолчать о них, и так далее.

Следующий важнейший шаг - пересмотр практики отношения к случаям выявления неуставных отношений. Факт донесения командиром о проявлениях неуставных отношений не должен как-либо отрицательно характеризовать командира и сказываться на его профессиональной деятельности, поскольку столкновение характеров в замкнутом мужском коллективе - закономерное и неизбежное явление. Задача командного состава - своевременное выявление и пресечение этих проявлений, а не их предотвращение, которым должны заниматься специалисты-психологи и/или духовники. Следует формировать правильное положительное отношение к выявлению подобных фактов, считать, что своевременное выявление и пресечение подобных правонарушений характеризуют часть с положительной стороны, как ведущей борьбу за права призыников и нормальный психологический климат в коллективе.

Ответственность командного состава должна наступать в том случае, когда будет установлено, что командир сам принимал участие или прямо поощрял неуставные отношения, а также (чего сейчас нет) в случае выявления умалчивания о подобных фактах. Причем следует ввести не только уголовную и дисциплинарную ответственность, но и материальную ответственность в виде компенсации ответственным за подчиненных лицом расходов на лечение пострадавшего или выплаты возмещения родственникам в случае его гибели.

Во взаимосвязи с вышеизложенным полагаем необходимым внести в Устав дополнения к полномочиям командного состава, которые позволяли бы им оперативно пресекать случаи проявления неуставных взаимоотношений и бороться с нарушителями. Существующие на данный момент в уставе методы взыскания и наказания не демонстрируют должной эффективности, и не воспринимаются личным составом всерьёз. Как следствие, офицер не имеет эффективного рычага влияния на нарушителя, что порождает ощущение безнаказанности (или же ощущение, что выгода от нарушения превосходит тяжесть наказания). В частности, представляется целесообразным рассмотреть вопрос о возможности оперативной временной изоляции нарушителя от сослуживцев на время разбирательства, а также на его изоляцию в воспитательных целях за совершенный проступок.

Следует пересмотреть и максимально сократить случаи коллективной ответственности. Каждый должен сам отвечать за свои проступки либо нести дополнительные тяготы в случае невыполнения необходимых стандартов службы.

Следует устранить любые проявления негатива в отношении статистики, которая поначалу может шокировать. Лучше, когда шокируют цифры выявленных фактов о попытках конкретных лиц практиковать неуставные отношения, чем реальные смерти и сломанные души. Следует категорически отказаться от такого показателя, как "уровень дедовщины", "число выявленных случаев". Любому здравомыслящему человеку понятно, что "выявленные случаи" - это совсем не то же самое, что "произошедшие случаи". Неудивительно, что при существующем подходе у официальных лиц уровень дедовщины с каждым годом идет на спад. "Главный военный прокурор Сергей Фридинский перед началом осеннего призыва объявил, что в нынешнем году зарегистрировано на 13% меньше фактов неуставных отношений, чем за тот же период прошлого года". И это при том, что не проходит дня, чтобы в общественные организации и/или в СМИ не попадали сведения о все новых фактах неуставных отношений.

Необходимо исключить практику разнарядок и прочих плановых показателей в части отчетности по дисциплине, по количеству привлеченных контрактников и т.п., поскольку их существование приводит к понуждению исполнителей "вытянуть показатели любой ценой". Как следствие, контракты заключают путем обмана или угроз. Такой контрактник мстит за свою судьбу всем, кому позволяют его возможности, а это, естественно, прежде всего призывники.

Следует перенять опыт других стран, в которых части комплектуются по принципу однородности в национальном и территориальном разрезе, для исключения формирования враждующих национальных группировок.

Представляется целесообразным рассмотреть возможность введения в вооруженных силах должности, аналог которой существует в армиях других государств - например, капеллан в армии США -, а также существовавшей ранее и в России. Это лицо, осведомленное об основных вероисповеданиях нашей страны, которое может и должно контролировать морально-психологическое состояние личного состава. Оно не должно быть в непосредственном подчинении армейского командования, а обращение к нему всех желающих должно быть максимально упрощено.

Для реализации указанных направлений, помимо упомянутой социальной рекламы, необходимо создание временного координирующего органа при Правительстве РФ, а также системы общественного контроля в виде, например, родительских комитетов, которые должны быть наделены полномочиями прежде всего по сбору и обработке информации. Телефоны и адреса соответствующих государственных и общественных организаций должны под расписку выдаваться призывникам и их родителям.

Также целесообразна организация (возможно, временная) распределительных пунктов (сборных пунктов военнослужащих), которые будут направлять людей, ставших жертвами дедовщины или заявивших о ней, в другие части для дальнейшего прохождения службы, поскольку очевидно, что возвращение их в прежнюю часть спровоцирует очередной виток насилия (исключая случаи, если виновные в насилии лица будут осуждены и изолированы). Причем последнее - крайне необходимая мера, поскольку оставшийся в части привыкший к беспределу человек со всей очевидностью будет мстить как своим жертвам, так и тем, кто осмелился свидетельствовать против него.

Помимо функций по перераспределению военнослужащих, при этих пунктах следует создать службу психологической реабилитации подвергнувшихся той или иной форме насилия. Это принесет практический эффект в виде нормализации психологического климата в армии, поскольку, с одной стороны, продемонстрирует человеку, что о нем заботятся, его проблемы не безразличны, с другой - будет способствовать восстановлению душевного равновесия человека, что крайне важно, когда в его руках оружие.

Следующая мера - переподчинение медицинских работников. Они не должны подчиняться и не должны зависеть от командира, и не только в вопросах медицинской помощи. Это мера из разряда обеспечения доказательств, с одной стороны, и эффективности и своевременности медицинской помощи, с другой.

Дела о неуставных отношениях не должны вестись военными правоохранителями. Никто не обязан и не будет сам себя обвинять и уличать, следовательно, достичь результата возможно, лишь передав, в той или иной форме, эту категорию дел со всей доказательной базой гражданским специалистам.

Не лишено здравого смысла предложение о введении практики, которая применяется сейчас в ряде государств: официальная плата за освобождение от призыва (т.н. армейский налог). В случае легализации такой возможности, с одной стороны, возникнет источник реального пополнения бюджета вооруженных сил, с другой - она перечеркнет одно из проявлений коррупции, которая в настоящее время имеет массовый характер ("помощь" в уклонении от призыва стоит от 50 до 150 000 руб.). Полученные средства можно будет направить на улучшение бытовых условий военнослужащих и на повышение содержания контрактников, что неминуемо положительно скажется на желании людей служить по контракту.

Изложенное не исключает таких важнейших мер, как улучшение бытовых условий содержания военнослужащих, создание условий для досуга, для возможностей максимально частого посещения семьи, гражданских учреждений культуры, образования, досуга.

Мы убеждены, что означенные направления, разработанные и продуманные специалистами в сфере социологии, психологии и государствоведения, будут облечены в соответствующую форму, а их реализации поможет государству и обществу избавиться от недопустимого и постыдного явления, каким является дедовщина.

Отсутствие реакции на данное письмо будет справедливо расценено как беспомощность и равнодушие государства к проблемам его граждан, либо как свидетельство того, что политические и иные структуры государственного управления устраивает существующее положение вещей. Это станет неопровержимым доказательством тезиса, что спасение утопающих - дело рук самих утопающих, и единственным средством защититься от насилия будет то, что уже есть сейчас - уклонение от призыва.