Я сейчас читаю про Наполеона. 1812.

[Сципион]

Что же сгубило французского полководца и его армию? Три вещи, наложившиеся друг на друга: огромные пространства России, пожар Москвы и неожиданно рано ударившие морозы.
Исключи любой параметр, и исход войны да и всей мировой истории был бы совсем другим!
«Во время моего пребывания в Москве было три градуса холода, – вспоминал Наполеон, – и французы переносили его с удовольствием. Но во время пути температура спустилась до восемнадцати градусов, и почти все лошади погибли. Несколько тысяч лошадей потерял я в одну ночь. Мы принуждены были кинуть почти всю артиллерию, в которой тогда насчитывалось пятьсот орудий. Ни боевые запасы, ни провиант нельзя было дальше везти. За недостатком лошадей мы не могли ни делать разведки, ни выслать кавалерийский авангард, чтобы узнать дорогу. Солдаты падали духом, терялись и приходили в замешательство. Другие ложились на землю, засыпали, немного крови шло у них носом, и, сонные, они умирали. Тысячи солдат погибли так. Полякам удалось спасти несколько лошадей и немного пушек, но французов и солдат других наций совсем нельзя было узнать. Особенно пострадала кавалерия. Сомневаюсь, уцелело ли в ней три тысячи человек из сорока».

у Наполеона погибло более 80 % армии.

Впрочем, сухие цифры не производят такого впечатления, как человеческие документы. Выжившие французские офицеры оставили потомству множество свидетельств гибели наполеоновской армии. Вот лишь малая их толика.
«Вообразите, если сможете, сто тысяч несчастных с сумой на плечах, опирающихся на длинные палки, обряженных в самые гротескные лохмотья. К этим нелепым нарядам добавьте физиономии, осунувшиеся под бременем стольких бед; представьте себе бледных, покрытых бивачной грязью людей, почерневших от дыма, с провалившимися и погасшими глазами, взлохмаченными волосами, длинными и отвратительными бородами, – и вы получите отдаленное представление о картине, которую представляла собой армия».
«Голод и нужда достигли высшей степени… я видел собственными глазами, как обезумевшие люди раздирали свои члены и сосали собственную кровь, до такой степени голод и нужда помрачили их ум…»
«В этом царстве смерти все продвигались, как жалкие тени. Глухой и однообразный звук наших шагов, скрип снега и слабые стоны умирающих одни нарушали это гробовое молчание. Ни гнева, ни проклятия, ничего, что предполагает хоть немного чувства. Люди падали, даже не жалуясь, по слабости ли, из покорности ли, или же потому, что жалуются только тогда, когда надеются смягчить кого-либо или думают, что их пожалеют. Как только, измученные, они останавливались на минуту, зима, наложив на них свою ледяную руку, схватывала свою добычу. Напрасно эти несчастные, чувствуя, что коченеют, поднимались и молча, инстинктивно, отупев, делали несколько шагов, как автоматы: кровь, застыв в жилах, как вода в быстрых ручьях, ослабляла сердце, потом она приливала к голове, тогда эти умирающие шатались, как пьяные. И из их покрасневших глаз выступали настоящие кровавые слезы. Скоро они начинали ползти на коленях, потом на четвереньках; головы их несколько минут раскачивались направо и налево, потом они падали в снег, который тотчас же окрашивался красной кровью».
…Можно быть большим храбрецом и героем в бою. Но я хочу, чтобы вы поняли, как убивает холод. И во что он превращает героев. Перед вами типичная хроника энергетической катастрофы, когда сложная структура постепенно разваливается сначала на отдельные независимые подсистемы, а потом и вовсе атомизируется.
«Большая часть армейских корпусов была распущена. Из их остатков сформировалось множество мелких отрядов, состоящих из восьми—десяти человек, которые объединялись для совместного движения и у которых все припасы были общими. Эти маленькие общины, совершенно отделенные от общей массы, вели изолированное существование и отторгали от себя все, что не являлось частью их самих. Члены „семьи“ шагали, сбившись в кучку и тщательным образом следя, чтобы не разлучиться в толпе. Горе тому, кто потерял свою ячейку: нигде и ни в ком не находил он сочувствия, никто не оказывал ему никакой помощи, все гнали его от себя, его безжалостно отгоняли от костров, на которые он не имел права, и от всякого места, где он пытался найти убежище…»
«…Когда зима, удвоив свою жестокость, напала на каждого из нас, все эти мелкие группы, сплотившиеся для борьбы с бедствиями, распались: теперь борьба совершалась изолированно, лично каждым. Лучшие солдаты сами уже не уважали себя… С этих пор не было больше братства по оружию, не было общества, не было никакой связи между людьми, невыносимые страдания притупили всех…»
«…В этом поголовном несчастии самый чуткий человек мог думать только о личной безопасности. Вся дорога была покрыта мертвыми и умирающими. Каждую минуту можно было видеть солдат, которые, не будучи больше в состоянии выносить страданий, садились на землю, чтобы умереть – для этого достаточно было посидеть минут пять. Вот только что товарищи вели между собой разговор, как вдруг один из них, почувствовав сильную слабость, сказал: „Прощай, друг, я остаюсь здесь“. Он лег на землю, и через минуту его не стало…»
«Ничто не делает человека столь малодушным, как холод…»
«Сердца наши зачерствели настолько, что мы не чувствовали больше ничего, эгоизм был единственным инстинктом, который остался в нас…»
«Немыслимо описать, как страдают наши несчастные раненые!.. В беспорядке наваленные на повозки, лошади которых пали, они оказываются покинутыми среди дороги без помощи, даже без надежды получить ее… Товарищи, друзья этих жертв, даже самые преданные, проходя мимо них, притворяются, что не узнают их, они отводят свои взоры. Нет больше друзей, нет больше товарищей. Жестокие по отношению друг к другу, одетые в какие-то лохмотья… голый инстинкт самосохранения заменил былой душевный пыл и ту благородную дружбу, которая обычно связывает связывает братьев по оружию…»

[Сципион]

«Если около нас или под колеса пушек падали наши начальники или товарищи, напрасно стали бы они звать на помощь. Вся холодная черствость климата проникала в сердца, холод обезобразил чувства, как и лица… и действительно, остановиться на минуту значило рисковать жизнью! При этой всеобщей гибели просто протянуть руку своему товарищу, своему умирающему начальнику было актом изумительного великодушия. Малейшее движение, вызванное состраданием, становилось великим подвигом…»
Они вовсе не были плохими или жестокими людьми. Просто человек – как батарейка. Когда энергии уже не остается, когда мороз высасывает последнее тепло и индикатор разряда дрожит возле нулевой отметки, организм начинает функционировать в таком режиме, при котором последних джоулей хватает только на то, чтобы шагать, волоча ноги, а уровень энергии падает много ниже тех отметок, которые позволяют поддерживать совесть и благородство. Благородство – дитя сытости, производное тепла. Уходит тепло из человека – уходит человечность. Тем удивительнее были случаи милосердия.
«В мирное время всякий… поспешит помочь своему начальнику подняться, если тому случится оступиться или упасть. Я не видел ничего подобного во время отступления из России. Сколько генералов и других офицеров падало на моих глазах, и никто из проходивших никогда не думал подать им руку, чтобы помочь подняться. Каждому предоставлялось подниматься самому.
Признаюсь, я был в то время таким же эгоистом, как и другие. Один раз мне посчастливилось бог знает как раздобыть несколько картошек, наполовину мерзлых. Прибыв к бивуаку, я поспешил испечь их в горячей золе. Один из моих товарищей сел около меня в надежде разделить со мной мой богатый завтрак… я имел жестокость наотрез отказать ему. Он поднялся и ушел, сказав печально:
– Я вам этого никогда не прощу!
Только тогда лед в моем сердце растаял. Я вернул его и поспешил поделиться с ним…»
…И это было только начало катастрофы.
«Шестого декабря небо показало себя еще ужаснее…»
«Утром было 24 градуса мороза, ночью же он увеличивался так, что термометр показывал 29, а восьмого вся ртуть собралась в тюбике. Я разбил термометр в присутствии нескольких офицеров, показав им ртуть, сделавшуюся похожей на маленькую пулю. Вся дорога покрылась сплошным льдом, отчего люди, ослабленные усталостью и отсутствием пищи, падали тысячами; не будучи в состоянии подняться, они умирали через несколько минут…»
«В воздухе летали ледяные крупинки, птицы падали замерзшими на лету. Атмосфера была неподвижной и безмолвной; казалось, все, что могло в природе двигаться и жить, даже сам ветер, было подавлено, сковано и как бы заморожено. Ни слов, ни ропота – мертвое безмолвие, безмолвие отчаяния…»
«Большая часть деревень по нашему пути была старательно выжжена нашими солдатами, гревшимися у этих чудовищных костров. Сколько раз мне случалось видеть сотни теней вокруг пылающих лачуг; эти тени болтали и хохотали, пока все не превращалось в пепел. Про них говорили, что они отморозили себе мозг. Эти несчастные, на которых никто не обращал внимания, большей частью погибали самым ужасным образом…»
«Я вдруг заметил большие костры, разложенные с одной стороны дороги недалеко от группы домиков. Я приблизился к одной из групп и был очень радушно принят. Тут были польские уланы и французские конные егеря, конечно же, без лошадей. Я вступил в разговор с французами. Несмотря на мой костюм, более чем изорванный, по которому едва ли во мне можно было признать офицера, егеря были очень любезны и предупредительны со мной. Очевидно, это были люди из хороших семей. Один из них спросил меня: видел ли я, что находится у меня за спиной, между строениями? Я бросил взгляд по указанному направлению, но увидел только громадную пирамиду, верхушка которой достигала второго этажа построек. При мерцающем свете нашего костра я не мог разобрать, из чего состояла эта груда, покрытая густым слоем снега. Француз, которого я спросил об этом, сказал: – Это трупы.
Вся пирамида состояла из сотен тел, смерзшихся в одну кучу».
«Начиная с 7-го числа настал такой необычайный холод, что даже самые крепкие люди отмораживали себе тело до такой степени, что, как только они приближались к огню, тело начинало мокнуть, распадаться, и они умирали. Можно было видеть необычайное количество солдат, у которых вместо кистей рук и пальцев оставались только кости, все мясо отпало. У многих отваливались нос и уши, огромное количество сошло с ума – это была последняя стадия. Их можно было принять за пьяных, они шли, пошатываясь и говоря несуразнейшие вещи, которые могли бы даже показаться забавными, если бы не было известно, что это состояние является предвестником смерти.
Действие самого сильного мороза похоже на действие самого сильного огня: руки и тело покрываются волдырями, наполненными красноватой жидкостью, эти волдыри лопаются, и мясо почти тотчас же отпадает.»

А уж когда начались морозы…
Что погибла армия Наполеона понятно, но за гибель русской нужно благодарить «гений» Кутузова (удивительная, ксати, была сволочь, интриган и педофил)
. Заключительным аккордом в этой истории звучат слова генерала Вильсона: «Погода все еще страшно холодная – 25 градусов мороза. От русской армии почти ничего не осталось…»
Наполеон вывел из Москвы 100 тысяч человек. Неман перешло около 30 тысяч.
У Кутузова под Тарутином было 130 тысяч человек. До Вильно дошло 27 тысяч.

[кентавр]

Прелестно , прелестно ...Вот если бы..1..не морозы в России в декабре ( кто же знал , что они тут бывают ) ..2.если бы не большие пространства ( кто знал , что тут так много земли )..3..если бы не ужасные дороги ( кто знал , что они тут такие )..4..если бы не злые русские ( кто знал ..) ..5..6..и т.д. Если генерал проигравший битву - кампанию --бой считает такие причины главными , тогда это говорит о тупости сего генерала .....Начиная кампанию надо знать куда идешь и что там тебя ждет , соответственно и готовиться к тем условиям ..Ну а если сунулся неготовым --двойка тебе ...Похоже на жалобы проигравшей команды ---а поле было плохое !! ..Соперник играл на другом поле ? ..

[Зеленый]

Сообщение от кентавр

Прелестно , прелестно ...Вот если бы..1..не морозы в России в декабре ( кто же знал , что они тут бывают ) ..2.если бы не большие пространства ( кто знал , что тут так много земли )..3..если бы не ужасные дороги ( кто знал , что они тут такие )..4..если бы не злые русские ( кто знал ..) ..5..6..и т.д. Если генерал проигравший битву - кампанию --бой считает такие причины главными , тогда это говорит о тупости сего генерала .....Начиная кампанию надо знать куда идешь и что там тебя ждет , соответственно и готовиться к тем условиям ..Ну а если сунулся неготовым --двойка тебе ...Похоже на жалобы проигравшей команды ---а поле было плохое !! ..Соперник играл на другом поле ? ..

Муж Татули недавно замечательно откомментил похожие жалобы гитлеровцев.

[кентавр]

Сообщение от Зеленый

Муж Татули недавно замечательно откомментил похожие жалобы гитлеровцев.

..Читал ,,отлично .....ПРИЯТНО читать такие жалобы ..

[Сципион]

Сообщение от кентавр

Прелестно , прелестно ...Вот если бы..1..не морозы в России в декабре ( кто же знал , что они тут бывают ) ..2.если бы не большие пространства ( кто знал , что тут так много земли )..3..если бы не ужасные дороги ( кто знал , что они тут такие )..4..если бы не злые русские ( кто знал ..) ..5..6..и т.д. Если генерал проигравший битву - кампанию --бой считает такие причины главными , тогда это говорит о тупости сего генерала .....Начиная кампанию надо знать куда идешь и что там тебя ждет , соответственно и готовиться к тем условиям ..Ну а если сунулся неготовым --двойка тебе ...Похоже на жалобы проигравшей команды ---а поле было плохое !! ..Соперник играл на другом поле ? ..

1. Я не собираюсь рассуждать на моральные темы.
2. Для того, чтобы делать хоть какие-то выводы, желательно знать факты. А многие (и я, и ты, и многие другие) знаем ее на уровне истории КПСС, в трактовке Сталина и Тарле. Кроме того, не мешает так же знать, из-за чего война началась. А иначе это болтовня.
3. Гибель русской армии тоже "если сунулся неготовым --двойка тебе"? Она тоже "играла на том же поле". Если это можно назвать игрой. "У Кутузова под Тарутином было 130 тысяч человек. До Вильно дошло 27 тысяч."
4. Про личность Кутузова... Достаточно прислушаться к отзывам его собственных офицеров, Чичагова, Александра I etc. Ксати, известно ли, что то, Наполеона упустили при Березине, целиком "заслуга" Кутузова который очень не хотел отдавать лавры Чичагову. И вся русская кровь 1813, 1814 годов целиком на нем.

[Зеленый]

А конкретно по сабджу...
Да - это был первый провалившийся блицкриг. Попытка разгромить русскую армию в приграничных сражениях и до окончания кампании перейти на снабжение за счет местных ресурсов. И есстно фактор времени объективно работал против агрессора.

[Зеленый]

3. Гибель русской армии тоже "если сунулся неготовым --двойка тебе"? Она тоже "играла на том же поле". Если это можно назвать игрой. "У Кутузова под Тарутином было 130 тысяч человек. До Вильно дошло 27 тысяч."

Как обычно - хотелось бы источники.

4. Про личность Кутузова... Достаточно прислушаться к отзывам его собственных офицеров, Чичагова, Александра I etc. Ксати, известно ли, что то, Наполеона упустили при Березине, целиком "заслуга" Кутузова который очень не хотел отдавать лавры Чичагову. И вся русская кровь 1813, 1814 годов целиком на нем.

Ууууу... ревизионистам надоело полоскать Георгия Константиновича...
Кто следующий? Суворов?

[Сципион]

Сообщение от Зеленый

А конкретно по сабджу...
Да - это был первый провалившийся блицкриг. Попытка разгромить русскую армию в приграничных сражениях и до окончания кампании перейти на снабжение за счет местных ресурсов. И есстно фактор времени объективно работал против агрессора.

Мне крупными буквами написать? Я не собираюсь рассуждать ни на моральные темы, ни обсуждать стратегические проблемы.
В данном конкретном случае меня интерусует ЛИЧНОСТЬ Наполеона. И что он сделал для Европы

ПС. Суворов как раз полностью за вас с Кентавром Ты почитай, потом будешь говорить

[Сципион]

А. Никонов "Наполеон. Попытка №2"