Мои роды во Всеволожском роддоме - Littleone 2009-2012

Triply_ku · 11.11.2009, 12:27

Ниже длинный и неудобочитаемый (со многими скобками и уточнениями) непоследовательный рассказ, изобилующий также физиологическими подробностями (для литтлвана) и лирическими отступлениями (для жж).

1 октября я проснулась удачно поздно. Как-то все до этого с мужем просыпалась, а тут до 12-ти продрыхла. Зажарила яичницу и тут понеслось. Потихоньку начали подтекать воды. Я, коварно закрыв глаза на этот факт (в родах-то кушать нельзя), яичницу съела. «Ну а может это и не воды, а яичница-то – вот она». К моменту окончания завтрака под стулом образовалась приличная лужица (по утрам я привыкла голышом по квартире скакать. Хотя стремная должно быть картина – голая женщина на 9-ом месяце). Значит воды таки. Позвонила свекрови. Та сказала: «Едем в роддом». И тут я обнаружила, что в роддом мне почему-то не хочется, хотя, как и все беременные, всегда боялась туда опоздать. Задним числом проанализировав эти ощущения, думаю, тут дело в том, что то, что роды начались, означает новый этап. Одно дело, знаете ли, носить ребенка, совсем другое – получить его на руки. Оказывается, беременность неотвратимо приводит к появлению ребенка. Как ни парадоксально, я осознала этот факт только в послеродовом отделении. Но об этом позже.
Итак, я жалобно пискнула в телефон:
- А может не надо в роддом? Схваток-то пока нет… - Хотя и ежу понятно, что раз воды отошли, то пути назад уже нет.
- А чего ждать-то? - резонно осведомилась свекровь и отправилась звонить нашему врачу (Треногова Светлана Владимировна, Всеволожский роддом).
Свекровь же позвонила мужу, который выехал с работы, чтобы собрать нас всех и везти во Всеволожск. Я же совершила роковую ошибку, позвонив своей маме. Мама звонила мне каждые полчаса, чтобы узнать, почему я еще не в роддоме, а мне приходилось ее успокаивать. Потом мне это дело надоело, и я отослала ее со всеми вопросами к Дане.
Когда все заинтересованные лица были оповещены, я взялась за сбор тревожного пакетика. В 38,5 недель моей беременности этот самый пакетик (с вещами в роддом) существовал только на бумаге. И то слава Богу, потому что вместе с водами у меня, кажется, отошла мозговая жидкость. Я бесцельно передвигалась по квартире, пытаясь хоть что-то собрать. Дойду до коридора, например, и не знаю, за чем шла. Вернусь к компьютеру, сверюсь со списком и опять иду. Вся квартира в лужицах от вод – памперсов себе я не купила таки.
С горем пополам собралась. Успела еще даже в магазин сбегать (уже одетой – так на всякий случай уточняю). Купила мужу еды, себе воды. Тут и Даня приехал. Я радостно облачилась в привезенный им памперс. Это кстати интересное ощущения. В рамках, так сказать, наилучшего понимания будущего чада, рекомендую всем. И просто поржать хорошо.
В общем выдвинулись, наконец, забыв только пакетик с едой. Забрали свекровь и врача и где-то часа в четыре были в роддоме.
Там, как водится, телесные радости – бритье и клизма. (Нормальная штука клизма, чего ее так боятся?) Рубашка с непотребной дыркой на груди (вот надо было, что ли, одноразовую купить…).
Омытую не только снаружи (это я сама накануне в баньку сходила), но и изнутри, меня препроводили в родилку. После чего я (не пойму почему – ибо со мной предполагались и муж и свекровь, которая бывший врач-неонатолог и преподает на курсах для беременных) на некоторое время осталась одна. Настроение мое можно было охарактеризовать как бодрое. Мне поставили капельницу: хрен знает с чем, сказали с витаминками для малыша. И с этой капельницей я ползала по коридору до туалета и обратно, сопровождаемая криками из соседней родилки. В глубине души я была самодовольно уверена, что я-то так вопить не буду.
Схватки начались только около шести вечера. Ни давешняя баня, ни мужетерапия не оказали, похоже, ни малейшего эффекта. Светлана осмотрела меня – жалкое открытие на 1 см. Немного внушало оптимизм, что хоть шейка стерлась. Вот только после каждого осмотра меня почему-то била неконтролируемая дрожь, аж зубы стучали. До сих пор не знаю, что за эффект, не досуг было спросить как-то…
Ну а дальше то-сё… Хожу, брожу. Сначала свекровь пришла, потом муж ее сменил. Муж кстати оказался нужной штукой. Мне кажется, что если ты одна, когда схватки, то гораздо сложнее не думать о боли. Пошутить можно, поболтать, отвлечься.
Где-то к 9 вечера схватки стали сильными и болючими. Я спасалась на мячике. Когда ложилась, боль становилась гораздо сильнее. Раскрытие было всего 3 см. Я ходила, сидела на мяче, болтала с Данькой. Меня не оставляло ощущение, что вот сейчас я немножко помучаюсь и поеду домой. Вдвоем с Даней. И все будет как раньше. Сюрреализм полный.
К 11 вечера ситуация не изменилась. Несмотря на интенсивные схватки прогресса в родах не наблюдалось. А я уже порядком подустала. Морально была вполне еще бодра, но очень хотелось полежать. А лечь я не могла.
Вообще хочу сказать, что я не ожидала, что будет так больно. На форумах в рассказах о родах в основном отделываются комментариями типа «терпимо». «Терпимо» - понятие растяжимое. Что значит «терпимо»? Не теряешь сознание и не прыгаешь в окно? Тогда действительно все терпимо.
Несколько лет назад я сломала лодыжку в трех местах. Когда меня привезли в больницу, врач попытался вправить смещенные кости, чтобы избежать операции. То бишь схватился за мою распухшую ногу и со словами «кричи, будет легче» принялся вертеть ее со всей недюжинной силой опытного травматолога. Ну вот это было примерно как одна схватка.
В общем в 11 вечера врач предложила меня усыпить, чтобы я отдохнула. Предполагалось, что между схватками я буду спать, а сами схватки станут немного менее болючими.
Ни хрена, простите мой французский. То есть я спала. Но просыпаться каждые две минуты от того, что какой-то садист ломает тебе ногу то еще удовольствие. Мне бы сесть на мячик, в кровати больно адски… Но отменить действие лекарства уже невозможно. Что особо печально во сне нельзя контролировать процесс. Бодрствуя, я имела возможность подготовиться к схватке, подышать, отвлечься. В общем сон был для меня ошибкой. Хотя чего уж… кто знает было бы лучше иначе.
Тут, надо сказать, муж не пригодился. Он, впрочем, кажется, и сам догадался, что толку от него как от козла молока. В один из моментов бодрствования я отметила, что он сидит за столом и читает книжку. Впрочем, с тем же успехом он мог стоять на голове или исполнять «яблочко». Мне было уже глубоко пофиг на все, кроме необходимости пережить еще одну схватку. Свекровь сидела у моей кровати. Помню, я жалобно спросила, что же я делаю не так? Я вообще плохо помню этот период – то ли от боли, то ли от общей одурманенности лекарствами. Кричать я вроде не кричала… так… поскуливала, кажется. Когда около часа сон подвыветрился меня подключили к монитору. Это вообще был *тут было неприличное слово, которое было убрано по причине боязни бана* полный (я хотела употребить что-то литературное, но не нашлась). Просто лежать на спине было невозможно. Но! внимание! я лежала. Видимо, в этом и заключается глубокий смысл понятия «терпимо». Правда, когда Светлана собралась меня смотреть я только жалобно скулила «пожалуйста, не трогайте меня. Не надо, пожалуйста».
Ну меня тронули, конечно. Оказалось те же 3-4 см. А воды отошли уже 12 часов как.
И решили делать кесарево. Помню, мне что-то объясняли про целесообразность, но меня, к стыду моему, интересовали только слова «сейчас подойдет анестезиолог».
Меня отвезли в операционную. Целую вечность (как мне казалось) не могли сделать эпидуральную анестезию. Дело в том, что я должна была прижать колени к груди (насколько это возможно с таким пузом-то), но в этом положении тут же начиналась схватка, и сохранять неподвижность было трудно. А неподвижность – это ценно, когда тебе иглой в позвоночник тычут.
Тут отвлекусь на пару слов об эпидуральной анестезии. Великая вещь! Мне ее делали с той же вышеупомянутой ногой, ну и на родах. Все чудесно и без малейших последствий. Что-то мне кажется, что страхи о возможных последствиях несколько преувеличены.
Итак, каким-то образом анестезиолог (честь ему и хвала) умудрился воткнуть в мою корчащуюся тушку иглу. Меня распяли под капельницами. Боже! как же было хорошо! Во мне копались, я чувствовала себя, как женская сумочка, в которой пытаются найти сотовый, но Боже… как хорошо! Я наконец-то смогла подумать о том, что рожаю. О ребенке подумать, наконец.

В 2,03 2 октября 2009 года я родила.

Тут самое главное: когда он закричал, это было ОФИГЕННО! Наверное, все младенцы кричат противно, но мне показалось, что у моего ребенка чудесный голос. Я не могу ничего написать про то, что чувствовала. Просто это ну… это было ОФИГЕННО.
А потом мне его показали. Моська у моего мальчишки была пренедовольная. Как у Дроздова, когда он брюзжит, что никто не умеет водить и не смыслит в музыке ни черта и вообще. В общем, этот мир его, видимо, нимало не вдохновил.
И эта мося была у меня перед глазами весь следующий день. И сейчас я его вижу. Мне жаль, что нет видео этого. Хотя, наверное, матери помнят это всю жизнь. Я надеюсь, что не забуду.