Честный обмен. Повесть. (мини-сериал)

[sowm]

Борис Николаевич встал и поднял микрофон:

- Дорогие ребята… - торжественно начал он.

В этот момент двери зала распахнулись, пропуская запоздавших гостей.

- Да уж! Ничего не изменилось за восемнадцать лет! – сказал директор. – Синельников, Донской, и Хворый! По-прежнему опаздывают.

Трое мужчин, вошедших в зал, рассмеялись. Пошли вдоль стола, здороваясь с присутствующими. Инга замерла, чувствуя, как под ложечкой разливается холод.

- Так, это у нас кто? – Уверенные руки взяли ее за плечи и развернули. – Инга Соловьева. Привет.

Инга очень близко увидела разметавшиеся темные кудри, яркие синие глаза, капризно изогнутые тонкие губы… Мишка Синельников, ее школьная безответная любовь, широко улыбнулся, чмокнул Ингу холодными губами и пошел дальше. Инга осталась сидеть, не чувствуя ничего, кроме горящей кожи на щеке. Там, где при ярком свете можно было разглядеть светлые полоски тонких шрамов. Там, где коснулись прохладные мягкие губы.

Опоздавшие расселись и вечер покатился дальше. Мимо Инги. Она не слышала голосов, невпопад отвечала на вопросы, слепо таращилась на чьи-то фотографии… И не смотрела в дальний угол стола, где сидел Мишка. До этого вечера Инга была уверена, что все давно забылось и перегорело. Да, любила, страдала, звонила и молчала в трубку. Да, краснела, украдкой смотрела во время уроков и писала наивные стихи. Но это было так давно… Почти два десятка лет пролетело. И вдруг, в один момент уверенная в себе, взрослая женщина превратилась в зажатую шестнадцатилетнюю девочку, не смеющую поднять глаза на своего кумира.

Инга вынырнула из омута переживаний и обнаружила, что народ вовсю веселится. Музыканты наяривали зажигательную мелодию, на пятачке перед сценой изгибались в танце фигуры. Алла Ромина, хохоча, кружила запыхавшегося Бориса Николаевича, Вовка Донской пытался изобразить нечто вроде твиста, остальные прыгали кто во что горазд.

Скрипнул отодвинутый соседний стул.

- Скучаешь? Как жизнь вообще? Чем занимаешься?

Инга медленно повернулась. Мишка широко улыбался и открыто смотрел на нее.

- Так… нормально все. Работаю в школе, в нашей… А ты как?

- А, - махнул он рукой. – Пойдем, потанцуем.

- Я…

- Пошли-пошли! – крепко схватив растерявшуюся Ингу за руку, Мишка вытащил ее на танцпол.

Инга скованно задвигала плечами, невпопад притоптывая и чувствуя себя коровой на льду. Очень кстати ритмичное бумканье барабанной установки сменилось медленным гитарным перебором. Инга с облегчением направилась обратно за стол.

- Куда? – уверенная рука легла на талию, другая сжала холодную ладошку. – Потанцуем, красавица?

Они медленно закружились под гитарный плач. Мишка улыбался и не отводил взгляда от лица девушки. Инга смотрела в сторону.

- Знаешь, ты мне ужасно нравилась. Тогда. Я только не решался подойти. Ты все время была такая… серьезная.

От удивления Инга забылась и посмотрела ему прямо в глаза.

- Правда?

- Конечно. Помнишь, я у тебя браслет отобрал? Потом хранил его. Не смог вернуть.

Чувствуя подступающие слезы, Инга спрятала лицо, уткнулась в широкую грудь. Сквозь громкую музыку услышала стук сердца.

- Пойдем отсюда, Ин?

- Куда?

- Не важно. Покатаемся. Я на машине.

Держась за руки, они выскочили из зала, как школьники, сбегающие с урока. На улице достал крохотный брелок, нажал. Приземистая белоснежная машина с наглухо тонированными стеклами приветливо пикнула, моргнула желтыми огоньками.

- Прошу, - кавалер распахнул дверь.

В салоне витал запах кожи и едва уловимый аромат хорошего мужского одеколона. Мягкое кожаное сиденье приняло Ингу в свои объятия, чмокнула закрывающаяся дверь. Мишка обошел вокруг, сел на водительское место, повернул ключ в замке зажигания. Торпеда мгновенно расцвела огнями, подул быстро теплеющий воздух, зазвучала музыка. Машина бесшумно тронулась с места и понеслась по пустынным ночным улицам.

Инга не могла потом вспомнить, о чем они говорили во время этой гонки по ночным улицам. Черный асфальт стелился под колеса, сверкающий огнями город раскрывался навстречу летящей машине, как цветок. В такт несущейся из динамиков музыке раскачивались дома, деревья и столбы. Время свернулось бесконечной лентой Мебиуса.

Потом оказалось, что машина стоит. Перед капотом расстилается черная гладь воды, разрезанная пополам мерцающей лунной дорожкой. «Залив?» - удивилась Инга. Тишину рвал на части гитарный перебор и сильный мужской голос пел, обращаясь прямо к Инге:

Выбери любую из дальних звезд.
Ведь ты еще, наверное, не жил всерьез.
И о тебе еще никто не пел с такой тоской…
Милый мой, время уходит!..

«Да», - согласилась с голосом Инга и повернулась к Мишке:

- Поехали ко мне.

Он не удивился, завел машину и уже на трассе спросил:

- Адрес?

[Эльвира]

Сообщение от sowm

Да-а... Я смотрю, судьба кота волнует всех гораздо больше, чем одинокой, несчастной, тридцатипят... тьфу! ..шестилетней училки

Нууу... как сказать, если бы Вы училку в приют сдали, мы б за нее тоже переживали А то она сидит себе дома, мечты мечтает и чаи гоняет, а кошак ее милостью в приюте, кого жальче?

[ungaro]

мммм...ну что ж так долго то???

[sowm]

Восьмого мая Инга проснулась и подумала: «Сегодня». Ее разрывали противоречивые чувства. Радость: сегодня день ее рождения, а, значит, поздравления, подарки, праздник. Грусть – приближающаяся старость сделала еще один шажок. Страх и решимость – предстоял важный разговор с Мишкой.

В декабре мир вокруг Инги неузнаваемо изменился. Размеренная скучная жизнь превратилась в волшебную сказку. Черная машина с хищно зализанными контурами распахивала дверцу и уносила Ингу в чудо. Бильярд, боулинг, горнолыжный склон, коттедж на берегу залива, казино, рестораны: китайские, японские, мексиканские, индийские… Оказалось что совсем рядом существует другой мир, параллельный серым будням, одиноким вечерам и пустым выходным.

Инга откинула одеяло, не одеваясь, подошла к окну и, улыбнулась крохотному растению, стоящему на подоконнике. Небольшой цветок, густо усыпаный крохотными белыми цветочками, воинственно топырил острые длинные шипы.

- Это – ты, - сказал Мишка, осторожно вытаскивая из-за пазухи растение.

- Почему? – засмеялась Инга, рассматривая подарок. Глянула на этикетку, прочитала: - Молочай Милля. Смешной какой! Милька!

- Цветы, видишь, какие… Ай! – на уколотом пальце выступила капелька крови. Сунув его в рот, Мишка неразборчиво пробормотал: - Вот! Я и говорю: это – ты!

Теперь Инга каждое утро здоровалась с колючим цветастиком. Будто с Мишкой. Сейчас она аккуратно, чтобы не уколоться, дотронулась до светлых, мягких иголок на макушке и прошептала:

- Привет, Миль. Все будет хорошо, правда?

Инга умывалась, причесывалась, готовила скромный завтрак – кофе и бутерброд – и вспоминала. Выменянная на преданность Басика любовь оказалась замечательной. Она дала Инге все, о чем та мечтала еще в школе, украдкой разглядывая Мишкин профиль. Безумный секс, долгие задушевные разговоры, маленькие, приятные сюрпризы, а, главное, уверенность в любимом человеке.

Порой Инге казалось, что она знает Мишку так же хорошо, как себя. Она могла угадать, что он скажет в следующую минуту, как улыбнется или нахмурится, когда вдруг, без причины потянется поцеловать ее… Но бывало и так, что рядом с Ингой оказывался новый, почти незнакомый человек. Иногда пугающий.

В один из февральских вечеров они возвращались со склона. Инга уже неплохо стояла на лыжах и даже начала получать удовольствие от катания. Ноги приятно гудели, теплый воздух из печки навевал сон. Подъезжая к дому, Мишка сказал:

- Кисеныш, у тебя еда-то есть?

- Не-а… - сонно помотала головой Инга.

- Ну так давай в магазин заедем. Что ты хочешь? Креветки с пивом? Или, может, форель пожарим? Вина сухого купим, а?

- Да мне все равно. А ты как?

- Я за рыбу, - машина уже свернула с дороги и медленно скользила по забитой стоянке перед супермаркетом.

Мишка, продолжая рассуждать о предстоящем ужине, заметил свободное место совсем рядом с дверью магазина и включил поворотник. В этот момент подъехавшая с другой стороны красная Мазда прибавила газу и юркнула на облюбованное местечко.

- Козел! Ты что делаешь?!! – Мишка в ярости ударил по рулю, недовольно загудел клаксон.

Продолжая ругаться, Синельников сделал движение вылезти из машины, Инга испуганно схватила его за рукав:

- Не надо! Ты что? Перестань, Миш…

Он обернулся. Бешеный взгляд, плотно сжатые губы, красные пятна на щеках…. Инга отчетливо поняла – сейчас он ее ударит. Инстинктивно отодвинулась, вжимаясь в дверцу… Мишка сильно провел рукой по лицу, будто стирая с него злость. Усмехнулся:

- Ты чего? Испугалась?

Инга молча кивнула.

- Да ладно, что я – псих, что ли! Пусть живет, урод.

Мишка еще раз шлепнул по рулю, коротко бибикнул и отъехал. Припарковав автомобиль в дальнем углу стоянки, они направились к супермаркету. Сначала Инга опасливо косилась на спутника, но он вел себя, как ни в чем не бывало и она успокоилась. Когда до огромных стеклянных дверей оставалась пара шагов, Мишка небрежно бросил:

- Подожди.

Инга, недоумевая, смотрела как он пружинисто шагает вдоль стены, наклоняется, подбирает крупный неровный камень и… коротко размахнувшись, с силой швыряет его в лобовое стекло той самой красной Мазды. Инга застыла, растерянно глядя, как страшный незнакомец поворачивается, небрежно вытирает испачканную руку о джинсы и, широко улыбаясь, идет к ней. Обнимая остолбеневшую подругу за плечи, он сквозь услужливо распахнувшиеся стеклянные двери увлек ее в свет и тепло магазина.

Там Инга внезапно очнулась и резко остановилась посреди прохода:

- Зачем? Ты… это же…

- Успокойся, - Мишка погладил ее по голове. – Спасибо пусть скажет, что я не один. А то бы булыжник этот в морду ему полетел!

Голубые глаза жестко прищурились, сжатый кулак мелькнул перед Ингой. Она отшатнулась.

- Ну, все… все. Пошли рыбки купим, вина… Я больше не буду.

Со временем этот случай как-то поблек. Мишка был таким заботливым, внимательным и ласковым… Постепенно Инге стало казаться, что произошла какая-то ошибка. Может, она что-то не так поняла… Наверное, ей просто показалось, и ничего ужасного не произошло…

Подобные эпизоды случались и потом. Редко. Каждый раз Инга с ужасом понимала, что совершенно не знает, что за человек на самом деле находится рядом с ней, целует ее, дарит подарки и ласково называет «кисеныш». Потом неприятные мысли исчезали, растворялись в круговороте праздника, в который превратилась ее жизнь.

[sowm]

Сегодня Инга с особым нетерпением ждала прихода Мишки. Две недели назад у нее случилась задержка. Позавчера она купила в аптеке тест на беременность. И долго сидела в туалете, уставившись на две четкие синие полоски. Потом торопливо оделась, сбегала в аптеку еще раз и купила пять тонких розовых коробочек. К вечеру перед ней лежало шесть одинаковых полосок картона с двумя синими черточками на каждой.

Инга еще не успела понять, что она чувствует. Никаких известных ей признаков беременности не было – ни тошноты, ни изменения вкусовых пристрастий. Любимые джинсы по-прежнему свободно болтались на талии. Все это было… странно. Словно не с ней. Но вчера, уже засыпая, Инга приняла твердое решение рассказать обо всем Мишке.

Пронзительно запиликал дверной звонок. Инга бросила удивленный взгляд на часы – рановато для гостей –накинула яркий шелковый халатик и пошла открывать. За дверью стояла очень высокая, очень худая девушка модельной внешности. Рядом, цепляясь за ее руку, топталась крохотная девочка. Темные густые кудряшки, пронзительно-голубые глаза, тонкие, капризно изогнутые губы… Инга ощутила смутное предчувствие надвигающейся беды.

- Вы Инга? – спросила девушка.

- Да, но…

- Я бы хотела с вами поговорить. Можно войти?

Инга почему-то посторонилась, пропуская гостью. Та не спеша сняла куртку, кроссовки, раздела ребенка и вопросительно взглянула на Ингу:

- Где мы можем?..

- А в чем дело? Вы кто?!

- Давайте на кухне? – девушка прошла мимо оторопевшей от такой наглости Инги и села на табуретку, обнимая одной рукой приткнувшуюся к ней девочку.

Инге ничего не оставалось, как последовать за ними, лихорадочно вспоминая, есть ли у нее телефон районного отделения милиции. В голове крутились истории о воровках, маскирующихся под соседей, цыганах, под гипнозом выманивающих деньги и прочие страшилки.

- Меня зовут Жанна, - представилась девушка. – А это – Элька. Эльвира. Михайловна.

- Что?..

- Миша – мой муж. Я не буду устраивать сцен, не бойтесь. Не собираюсь вцепляться вам в волосы, бить посуду и все такое… Я просто хотела поговорить. Он всегда изменял мне. И будет изменять, наверное. Такой уж тип… кобель, - девушка усмехнулась. – А вот Эльку он обожает. И вряд ли уйдет от нас. Я просто хотела, чтобы вы знали. А то всякое бывает. Зайдет у вас слишком далеко а потом… вены резать, снотворное глотать… Я уж насмотрелась. Мы почти семь лет вместе.

- Но… а как же… а вы…

- Вы хотите сказать, почему я с ним? – Инга утвердительно дернула головой. – Люблю, наверное. Да мне и некуда деваться-то. Институт я бросила, не доучилась. Думала – за мужем, как за каменной стеной, к чему время тратить. Потом Элька родилась. Она инвалид. Диабетик. В садик нельзя, я все время при ней. Мы одни не выживем. Вот так.

Инга, не видя, смотрела на девушку, спокойно излагающую ужасные вещи. Ребенок, жена, все время изменяет, диабетик, вены резать… Слова крутились в голове, гулко отдавались в ушах, не неся в себе никакого смысла. Просто набор звуков. Стоило разрешить им наполниться смыслом – и мир рухнет, придавив тяжелыми острыми обломками Ингу вместе с крохотным беззащитным существом внутри нее.

Но мозаика складывалась сама, крохотные кусочки один за другим вставали на свои места. Мишка никогда на рассказывал о своей жизни, отделывался ничего не значащими фразами, переводил разговор на другое. Они всегда встречались или у Инги или в общественных местах – коттеджи, гостиницы, рестораны… Мишка всегда звонил и приходил сам, Инга не знала ни его телефона, ни адреса. За полгода любовник так и не изъявил желания познакомить Ингу со своими родителями, друзьями, коллегами…

- Уходите… пожалуйста… - попросила Инга.

Девушка хотела что-то сказать. Внимательно посмотрела на Ингу и передумала. Вышла в коридор, зашуршала одеждой. Спустя минуту хлопнула входная дверь. Инга закрыла лицо руками. Слез не было. На пустынном берегу сознания выброшенными рыбками трепыхались обрывки мыслей: «…как же так?... ребенок… одной не справиться… сволочь, гад! Ненавижу!... Почему? За что?... любимый…»

Инга прошла в комнату, остановилась у окна. Глядя сухими глазами на трогательные беленькие цветочки, скрывающие острые шипы, произнесла:

- Предлагаю честный обмен…

[Амелишка]

ааааааааааааааааа!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
она же не откажется от ребёнка?????????

[Эльвира]

Очень интересно.

Вот что нашла:

Приземистая белоснежная машина с наглухо тонированными стеклами приветливо пикнула, моргнула желтыми огоньками.

Черная машина с хищно зализанными контурами распахивала дверцу и уносила Ингу в чудо.

Или у него 2 машины?

[ungaro]

уххх...итересно...а у меня на тесте были две красные полосочки

[Амелишка]

Сообщение от ungaro

уххх...итересно...а у меня на тесте были две красные полосочки

а у меня синие... у кого ещё какие?

а про цвет машины...может у него их несколько тоже обратила внимание
а вообще он изначально был достаточно неприятным типом... эх, поменяла бы она его на другого мужика, нормального, чтобы любил её и был ей ровней

[Эльвира]

кстати, да, у меня на тесте тоже были красные