Реальный дневник жителя блокадного Ленинграда.

[bella]

Сообщение от Mама Сладкой Малины

меня удивило там "отдал 25ку МЕНТУ". Тогда уже сотрудников милиции так называли?

Этимология
От польск. menta «полицейский, солдат, охранник, доносчик» ?. Зафиксировано у Потапова (1927 г.) в значении «милиционер; тюремный надзиратель»; у Лебедева, (1909 г.) и Попова (1912 г.) в значении «сыщик», а также в форме мента «околоточный надзиратель» (Досталь, 1904 г.). Возможно влияние лат. обсценного mentula «пенис». По другой версии, от ментика, одежды венгерских полицейских в середине 19 в.

Вполне может быть.

[Рептилия]

Сообщение от * Оранжевая Жизнь *

Вот ещё один дневник ( отрывки ) :
=0

"У парфюмерных магазинов стоят очереди — это в Ленинград привезли духи. " - лето 1942

[* Оранжевая Жизнь *]

Сообщение от Рептилия

"У парфюмерных магазинов стоят очереди — это в Ленинград привезли духи. " - лето 1942

Вырванное из контекста -- иначе и выглядит.
А начало фразы: "...А жизнь течет, я бы сказала, бьет ключом по сравнению с зимой. Люди чистые, стали одеваться в хорошие платья. Ходят трамваи, магазины потихоньку открываются. У парфюмерных магазинов стоят очереди ..."

[Третья молодость]

Сообщение от Mама Сладкой Малины

меня удивило там "отдал 25ку МЕНТУ". Тогда уже сотрудников милиции так называли?

Тоже удивило при чтении. Но пришлось поверить, т.к. зафиксировано в словаре Ожегова:

МЕНТ
Перевод
МЕНТ, -а, муж. (прост.). То же, что милиционер.

Толковый словарь Ожегова. С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова.1949-1992

[GigaMama]

Сообщение от * Оранжевая Жизнь *

Вот ещё один дневник ( отрывки ) :
http://hghltd.yandex.net/yandbtm?fmo...b9bf40&keyno=0

Прочитала дневник. Он адаптирован для прочтения сыном женщины. Весь он пронизан материнской любовью, и волнением за своего ребенка, и, конечно, самых стращных, "натуралистических" подробностей там нет.
Я храню письма своей мамы в эвакуацию родным, и их - сюда, в осажденный Ленинград - моей маме и ее папе - моему дедушке. Все письма со штампом "проверено цензурой", и поэтому "упаднических" настроений там нет. Люди стараются писать о хорошем, и о близкой Победе над "проклятыми фашистами".
На словах мама мне много рассказывала о блокаде того, что опубликовывать в те времена было нельзя.
И вот еще один дневник - дневник ленинградского школьника Юры Рябинкина.
Его случайно нашли на Вологодчине, в 1970 он был опубликован, затем им заинтересовались Алесь Адамович и Даниил Гранин - они как раз писали свою "Блокадную Книгу".
http://orcotherapist.livejournal.com/14609.html
http://www.antology.sfilatov.ru/work...0090003&num=16

По-разному перебарывали жесточайшие обстоятельства, сохраняли и даже укрепили в себе лучшее, человеческое и Г. А. Князев, и Юра Рябинкин, и Лидия Охапкина, и Фаина Прусова, и старая женщина, дневник которой отыскался в Ярославле...

Общее у всех них было, пожалуй, вот что: каждый имел или искал (и находил) точку опоры не только в самом себе, но и еще в каком-то деле или интересе. Главным делом для большинства была борьба с фашистами, защита Ленинграда - это держало прежде всего. У каждого свои непосредственные обязанности, долг, ответственность. У Фаины Прусовой - перед ранеными в госпитале и перед собственными детьми, у Юры Рябинкина - перед матерью и сестренкой; у Лидии Георгиевны перед своими маленькими детьми; у Георгия Алексеевича Князева перед Ломоносовым, Менделеевым, которые "отдали" ему на сохранение свои рукописи...

Человек, может быть, и отчаялся бы, руки уже опустились бы, когда б забота была лишь о себе. Но есть что-то большее. Вот запись Фаины Прусовой:

"Иду с работы, и сердце замирает, ну, думаю, а вдруг?.. Прихожу, еще тянутся - живы, я скорей погрею водички, подниму их, вьмою им лицо. На Неву схожу с бидончиком, попьем тепленькой водички с корочкой хлеба (Фаина Александровна Прусова даже нарисовала в дневнике эту "корочку" - квадратный сантиметр! - А. А., Д. Г.). И вру им без конца, как немца окружили, благо верят. Чего-либо подкину в печурку - книги или тряпки... Наденька говорит: "Мамусенька, я если буду умирать, то тихо-тихо, чтобы тебя не испугать". Ой, я завопила: "Живи, моя снегурочка!" Она холодная вся, как льдинка...

Дома я соблюдаю чистоту. Думаю, что это нас поддержит. Подаю все на тарелочке. Согрею воды.

Да! Люди едят кошек, собак, вернее, съели.

Я только радуюсь, что Боря и Наденька не теряют человеческого образа".

Мы уже приводили в первой части выдержки из дневника А л е к с е я В а с и л ь е в и ч а Б е л я к о в а. Казалось бы, человек о том лишь думает, что он съел, сколько чего дали в магазине, что наливают в тарелку в столовой. Цифры, тарелки, "граммики" да еще какие-то рукавицы, которые никак ему не пошьют... Но нет, не одно это его интересует и держит, не хлебом единым спасается и этот человек. По количеству доставшегося ему "хлеба единого" он, может быть, уже умер бы...


"13 января. Купил Тынянова "Сочинения" за 8 руб. и Киселева "Геометрия" за 20 руб.

16 января. Вчера купил Соллогуба за 3 руб. на Мальцевском рынке.

2 февраля. 42 г. Купил книгу под редакцией проф. Зелинского "Эллинская культура" (40 руб.) и "Хрестоматию по истории западного театра на рубеже ХIХ-ХХ веков" (15 руб.)".

А сам он уже дистрофик. Лицо у него опухло, живет без воды, без света. Зачем ему сейчас книги, почему, отрывая от рта хлеб - самое необходимое и такое желанное, - человек ищет, покупает книги? И книги довольно случайные, которые если и понадобятся, то в неблизком будущем.

Но именно теперь, на пороге гибели, человеку видится жизнь более содержательная, чем та, которая (судя по дневнику) была у него прежде.

"Моя библиотека заполняется превосходными книгами. Придется ею пользоваться или нет? Как охота разумно устроить свою жизнь, отдать свои оставшиеся силы (авось можно еще накопить потерянные силы, или уже амба?)".

Вот в чем он ищет точку опоры, чтобы удержаться, не соскользнуть в бездну - от физической дистрофии к моральной.

Обращаясь в дневнике к уехавшей дочери, предупреждая ее, что, может, увидеться больше не придется, он - как напутствие - просит выкупить тома "Истории русской литературы". Он сам был бы счастлив ее дочитать, так, видно, не придется, но пусть у дочери она будет...

Про книги, которые останутся дочери, мне особенно близко - у меня папа был большой книголюб...

http://www.antology.sfilatov.ru/work...0090003&num=30

Только люди, не знающие блокаду, ничего не испытавшие, могут упрекнуть мать Юры. Это так легко - из сытости, тепла, здоровья судить голодных, требовать нравственности. "Нет, нет, я бы не могла бросить своего ребенка!" - возмущенно доказывала нам женщина, родившаяся спустя пятнадцать лет после войны. Откуда ей знать, что она могла бы!

Вот пишет в своих беспощадных блокадных записках академик Д.С. Лихачев:

"М-ские уехали из Ленинграда, бросив умирающую дочурку в больнице. Этим они спасли жизнь других своих детей. Э-мы кормили одну из девочек, а другую заморили голодом, так как иначе умерли бы обе. С-вы, весной уезжая из города, оставили на перроне Финляндского вокзала свою мать привязанной к саночкам, так как ее не пропустил саннадзор. Оставляли умирающих: матерей, отцов, жен, детей, переставали кормить тех, кого "бесполезно" было кормить, выбирали, кого из близких спасти... раздевали трупы на улице, чтобы забрать у них теплые вещи для живых, отрезали остатки с иссохшей кожи на трупах, чтобы сварить из нее суп для детей".

А вы как думали, господа хорошие? Думали, что блокада сплошной героизм, самопожертвование?.. Да если бы можно было только собой жертвовать! А приходилось жертвовать другими, брать на свою совесть преступления страшные, непростительные.

Это только в кино в последнюю минуту нагрянут наши партизаны, выручат. Тут никто не выручал. Была безвыходность.

Мораль царила иначе, неведомая нам, может, наивысшая мораль. Там же у Дмитрия Сергеевича Лихачева есть странные строки:

"Только умирающий от голода живет настоящей жизнью, может совершить величайшую подлость и величайшее самопожертвование, не боясь смерти".

Настоящая жизнь, неподсудная нашему мнению.

Им открывались, может быть, иные законы жизни.

Мы хотели выяснить обстоятельства смерти Юры. Вместо этого мы обнаружили совсем иное - затаенную веру Ирины Ивановны в то, что он живет среди людей. Слабая надежда его сестры не убедила нас, но что-то произошло - Юра действительно перестал быть для нас мертвым. Обостренное чувство вины - вот я живу, а он погиб - создало эту зыбкую надежду. Пока в ком-то существует это совестливое чувство, человек не может быть мертвым в том извечном понимании этого смысла, к какому мы привыкли.

"Живые знают, что умрут, а мертвые ничего не знают, и уже нет им воздаяния, потому что и память о них предана забвению, и любовь их, и ненависть их, и ревность их уже исчезли, и нет им более части вовеки ни в чем, что делается под солнцем". Безжалостны библейские слова. Они не оставляют утешения. Они, как ни странно, как бы уводят от веры, от надежды на вечность человеческой души. Но так ли бесспорна их суровость? Сохранилась же доля Юры в мыслях, чувствах, любви пусть немногих, хотя бы нескольких людей. Заставляет же он работать любовь и совесть его сестры: вот я живу, а он... Что-то и в нас, читавших Юрин дневник, узнавших Юрину жизнь, вошло и поселилось. То же томящее чувство вины. Но мы-то в чем виноваты перед Юрой? А та восьмилетняя Ирочка - в чем? Но ведь живет она с этой виною.

Когда мы решили ввести Юрин дневник во вторую часть "Блокадной книги", была у нас надежда поставить как бы памятник ленинградскому мальчику, одному из десятков тысяч. Стремление это казалось нам благородным и справедливым. Вдруг возник вопрос: поставить памятник - и что дальше? Поставить и освободиться? Поставить, чтобы освободиться? Но в том-то и дело, что освободиться не удалось. Юра вошел в нашу жизнь и остался в ней.

Сколько их среди нас! Тех, чье присутствие мы чувствуем. Или чье отсутствие. Памятники, и литературные в том числе, нужны не для того, чтобы освободить. А чтобы привязывать навсегда.

Здесь воспроизводится дневник Юры Рябинкина http://jurarjabinkin.narod.ru/

[GigaMama]

До прошлого года я не читала "Блокадную книгу". Воспоминания моей мамы о блокаде так прочно вошли в меня, я впитала их, буквально, с материнским молоком, что я... наверное боялась погрузиться в них еще больше.
Но в прошлом году меня пригласили на премьерный показ спектакля детской театральной студии "Два крыла" при Свято-Владимирской школе Воскресенского Новодевичьего монастыря. Спектакль назывался "Голоса" - по материалам "Блокадной книги". Артистами были дети и подростки...
Впечатление у меня было... комок в горле, слезы... под конец уже в тихий голос плакала...
И сейчас, как только вспоминаю... опять слезы. Два раза смотрела в прошлом году... и оба раза... вспоминается то, что было не со мной, но с моими близкими... с Ленинградцами...
В спектакле использованы блокадные дневники - детей и взрослых, погибших в дни блокады Ленинграда.

В этом году 27 января студия снова показывала спектакль. Я не смогла придти - свадьба была у младшей дочери. Они сами выбрали себе такую дату - День полного снятия блокады Ленинграда.
Наверное, это символично...
Но тогда, в прошлом году, я бросилась в интернет, нашла там подлинные дневники (сейчас уже не найти - ссылки пропали) всех упомянутых детей и взрослых, и прочитала их...

[А****Я]

Сообщение от Амнерис

Да... У меня тоже знакомая родилась в феврале 1942 в блокадном Ленинграде, и очень даже выжила. У нее на тот момент была сестра родная в семье, той было 5-6 лет. Так вот эта семья все время путается в рассказах- куда делась та сестра... Сколько лет- а все рассказывают по разному... То она умерла от голода в Ленинграде и похоронена на Пискаревке , то умерла уже в поезде от дизентирии, то умерла уже на большой земле... Очень страшные мысли приходят на этот счет. Одно все время твердят- что новорожденная и мать выжили благодаря сестре... А когда спросишь каким образом- начинают ерунду нести типа она (ребенок!!!!) отдавала им свои пайки хлеба... Жуть.

Я сейчас АГ Солженицина читаю, там еще страшнее о блокаде он пишет....

[Скалолазка]

Сообщение от GigaMama

Но в прошлом году меня пригласили на премьерный показ спектакля детской театральной студии "Два крыла" при Свято-Владимирской школе Воскресенского Новодевичьего монастыря. Спектакль назывался "Голоса" - по материалам "Блокадной книги". Артистами были дети и подростки...
Впечатление у меня было... комок в горле, слезы... под конец уже в тихий голос плакала...
И сейчас, как только вспоминаю... опять слезы. Два раза смотрела в прошлом году... и оба раза... вспоминается то, что было не со мной, но с моими близкими... с Ленинградцами...
В спектакле использованы блокадные дневники - детей и взрослых, погибших в дни блокады Ленинграда.

Приглашаем вас увидеть спектакль "Голоса", на большой сцене!
В православном театре "Странник", на Цветочной ул. д. 16, на территории завода АТИ, 4 февраля, в 16.00, снова будет спектакль "Голоса"!!!
Показ бесплатный!
Приходите!!!
Кто захочет придти - запишитесь предварительно - просьба прислать мне в личку Имя, сколько придет человек и контактный тел.
Фото из спектакля:

[Abracadabra]

Мне в дневнике понравилась именно бытовуха.
Причем видно, что когда он занят делами - пишет мало, а когда особенно "накрывает" - много.
Может, про субботник не пишет, потому что на больничном был?

[КатАрина]

Сообщение от Чернореченка

Недавно купила книгу "...сохрани мою печальную историю...": Блокадный дневник Лены Мухиной.

В прошлом году его читали по радио, но дневник обрывается, и я не поняла из радиопередач, выжила ли сама Лена.

Потом уже в сети нашла: да, она выжила, стала художницей (по её дневнику видно, что она человек творческий) и умерла уже в начале 90-х.