Женщина ждёт ( немного поэзии ).

[slonyambus]

Я вошла в это поезд в надежде тебя обрести, принести в нашу жизнь ворох сказок, цветов, акварелей. Пели трели в промозглом дождливом московском апреле в желобах водосточных свирелей. Сердчишко в горсти, как последние деньги, сжимала до боли в запястье. Счастье – ехать к тебе. Счастье бьется в груди. На пути остановок не счесть. Разводил непутевых в пути мастью пиковой бить – тоже счастье - и швыряться стихами в раскрытые глупые рты.

Я вошла в этот поезд, чтоб ехать-приехать к тебе. Чай в граненых стаканах спитой и такая же здесь проводница. Лица – мертвые птицы. Как жаль: я совсем не умею молиться и просить... ...только требовать... право на счастье... тебе и… себе… Ты дождешься меня, потому что я требую: «Я так решил!» Принесу в нашу жизнь ворох сказок, цветов, акварелей. Запоют в желобах водосточных хрустальною трелью капели. Из шестого вагона, как кошка, я выпрыгну ровно к шести…

Жизнь с тобой не шестая во мне – сто шестая. Поверь! Тает сахар. Шестом чайной ложки мешаю в чае наши надежды. Скучаю, дичаю, без тебя я срываюсь с катушек, но прежде я теряю от счастья и веры ключи, от надежды. Милый зверь, а с тобой я летаю, я отчаянно счастлива, я безуспешно права, я желанна, легко зарываюсь в топленую негу кровати. Все с тобою мне в масть, в тему, в яблочко, кстати… И во мне прорастают любовь и стихи, как трава…

Диана Балыко

[Oль]

Поезд последние версты мчит,
Тревожен рокот колес.
Выйдем в тамбур и помолчим -
Не надо ни слов, ни слез.
Леса полосою летят на нас,
Бегут рябины рябя,
А мне остается только час,
Чтобы смотреть на тебя.

Станции чаще и небо плотней,
Фабричные трубы вразнос
И город в сияньи ночных огней
Бросается под откос.
Многоэтажные корпуса
Вдоль шпал начинают плыть,
А мне остается полчаса
Чтоб рядом с тобою быть.

Пойдем в вагон - собираться пора.
Минуты в былое мчат.
Грозно грохнули буфера
На привокзальных путях.
Толчок, остановка - окончен маршрут,
Рожок играет отбой,
А мне остается пять минут,
Чтобы проститься с тобой.

Ну что же, дай руку - не надо грустить,
Не надо сутулить плеч.
В жизни будет немало разлук
И много хороших встреч.
Наш паровоз, остывая, дрожит,
Под сводами пар клубя,
А мне остается целая жизнь,
Чтобы любить тебя.

[Oль]

Сообщение от slonyambus

Я вошла в это поезд в надежде тебя обрести, принести в нашу жизнь ворох сказок, цветов, акварелей. Пели трели в промозглом дождливом московском апреле в желобах водосточных свирелей. Сердчишко в горсти, как последние деньги, сжимала до боли в запястье. Счастье – ехать к тебе. Счастье бьется в груди. На пути остановок не счесть. Разводил непутевых в пути мастью пиковой бить – тоже счастье - и швыряться стихами в раскрытые глупые рты.

Я вошла в этот поезд, чтоб ехать-приехать к тебе. Чай в граненых стаканах спитой и такая же здесь проводница. Лица – мертвые птицы. Как жаль: я совсем не умею молиться и просить... ...только требовать... право на счастье... тебе и… себе… Ты дождешься меня, потому что я требую: «Я так решил!» Принесу в нашу жизнь ворох сказок, цветов, акварелей. Запоют в желобах водосточных хрустальною трелью капели. Из шестого вагона, как кошка, я выпрыгну ровно к шести…

Жизнь с тобой не шестая во мне – сто шестая. Поверь! Тает сахар. Шестом чайной ложки мешаю в чае наши надежды. Скучаю, дичаю, без тебя я срываюсь с катушек, но прежде я теряю от счастья и веры ключи, от надежды. Милый зверь, а с тобой я летаю, я отчаянно счастлива, я безуспешно права, я желанна, легко зарываюсь в топленую негу кровати. Все с тобою мне в масть, в тему, в яблочко, кстати… И во мне прорастают любовь и стихи, как трава…

Диана Балыко

[slonyambus]

она же.

Я ухожу. Ты закроешь за мной гештальты,
Выдернешь шнур и выдавишь жизнь в кулак?
Я ухожу. Предо мною маячат Альпы.
Я говорю «Прости…», в голове – «Мудак!»

Сотни проекций расплавлены в фотоснимках.
Из штукатуреных ран потягивает гнильем.
Я улыбаюсь оскалом погибшей нимфы.
И вместо «Ом», как мантру: «Переживем».

Мой чемодан почти ничего не весит
(Платья и книги оставлены у отца)
Пара колец да десяток дорожных песен –
Вот то богатство, что я уношу с крыльца.

Ты мне бросаешь в спину камни прогнозов
Страшных и гарантируешь жаркий кнут.
Я улыбаюсь глупо, сбиваясь в прозу.
Еще глупее стихи, если туфли жмут.

Я ухожу. Я захлопываю все двери.
Я закрываю гештальты своей рукой.
Я буду счастлива! Милый, можешь не верить.
Мне все равно. Далеко. Легко. Не с тобой…

[Oль]

Мой москадекватно воспринял только последнюю строчку.Перечитаю завтра.Но последняя - это гуд!!!

[Oль]

Ну, как вообще?-говоришь ты уверенно,
Дрожащие губы мои пригубя,-
Да, видишь , жива!-отвечаю рассеянно.
Жива без тебя.
Без тебя....
Без тебя!!!!!!!!!

[Скорпя Ёжкина]

Сообщение от Птаха

..живые..да...и близкие пришлись..до мурашек по спине...такие близкие...

....у вас на страничке тоже уютно, и очень тепло, многие стихи близки, и многие новЫ...Вы не перестаете удивлять!

шпасибо...

[Скорпя Ёжкина]

а вот еще немного...

Похороны любви

Снова метелями вьюжит февраль,
прядёт из снежинок ажурную пряжу,
невечна она и непрочна.
едва ль
соткать нам заплаты суметь
на нашу
Любовь,
обессиленную декабрем,
с прорехами рваными ссор и скандалов,
размытую грязным противным дождем
взаимных измен.

Что же с ней стало?!

С тобой поддержать мы пытаемся снова
нашу любовь,
что смертельно больна,
так в хосписе клизмы ставят
больному
Зная, что завтра ему умирать.

Она – не дышит,
не надо бальзама.
Поверь, мертвецам макияж ни к чему.
Не штопай суровыми нитками раны -
не кровоточат уже.

Почему?!

За что мы ее хладнокровно убили,
по ниточке дергая день за днём,
не замечая как всю распустили,
годами сотканное - вдвоем.

Снова метелями вьюжит февраль.
Любовь, не чокаясь,
мы помянем.
Как мы с тобой убийцами стали?
Без слёз.
Без слов.
Немного жаль…


2006

мансардный РАЙ

мансардный рай –
без кресел и кроватей,
скрип половиц, и звезды в потолке…
и я,
в линялом и воздушном платье,
танцую вальс,
позируя тебе…

небрежными мазками
кисти лижут
шершавую поверхность на холсте.
и дышим в унисон с тобой
все ближе,
накрыв мольберт простынкою страстей.

мансардный рай –
наш первый миг причастья –
и «три семерки» -
слаще, чем кагор.
матрас продрогший –
мой свидетель счастья,
да в первый раз – до кашля – беломор…

под сводом звёзд,
глазеющих бесстыдно,
танцую вальс, в мурашках
от любви.
и лишь темнеющему небу видно
как ты целуешь
волосы мои…

...а в памяти –
годами не смываем,
наш месяц,
что любовью – через край!
во снах цветных мы только улетаем
в далекий, маленький
мансардный рай…

я буду первой, слышишь?!..
я буду первой, слышишь?!..
мне не смочь
висок поцеловать, как мрамор, стылый,
молчать, ссутулясь, у твоей могилы,
а дома – разрывать слезами ночь…

я буду первой, слышишь?..
ты прости,
мой эгоизм – самой расставить роли,
тебе оставив - половину боли,
а мне – вторую – чтоб суметь уйти…

[Скорпя Ёжкина]

Вечер материей стрейч
тянем… / как мало осталось!/
Наших нечаянных встреч
тихая радость…

Быстропогасших окОн
запах - охотников мАнит,
нервно зудит телефон,
в чьем-то кармане,

Прячась в прокатный уют –
/точность «семьи» декораций/
тянем остатки минут…
не оторваться…

Дышат в затылок часы
сворой взволнованных гончих.
Гаснут огни полосы -
взлет не окончен…

Вечер материей стрейч
рвется /в пределе!/ на части
наших нечаянных встреч
горькое счастье…

[Yulyasha]

Сообщение от Привалова

Smiga, спасибо, очень, очень для меня
А вот еще от Меня-нет, тоже мое

и горы содрогнутся

Меня-Нет

…еще чуть-чуть и – закричу…
да так, что горы содрогнутся.
«Любимый! я к тебе хочу!»...

нет… главное сейчас – проснуться.
пойти на кухню.
сделать чай.
открыть окно.
впустить прохладу…
и, чтобы усмирить отчай,
начну давиться шоколадом
/он улучшает, говорят,
минорной жизни настроенье…/
затем, укутавшись в халат,
уткнусь в твои стихотворенья…
где нет ни строчки обо мне…
и утро нежным перламутром
жасмина выдохнет извне:
«молчать!»…
и горы содрогнутся.




* отчай – здесь отчаяние (от автора)

Очень мне близкое стихотворение. Спасибо