Один известный писатель
сказал вот так
"Так называемые аналитические способности нашего ума сами по себе
малодоступны анализу. Мы судим о них только по результатам. Среди прочего
нам известно, что для человека, особенно одаренного в этом смысле, дар
анализа служит источником живейшего наслаждения. Подобно тому как атлет
гордится своей силой и ловкостью и находит удовольствие в упражнениях,
заставляющих его мышцы работать, так аналитик радуется любой возможности
что-то прояснить или распутать. Всякая, хотя бы и нехитрая задача,
высекающая искры из его таланта, ему приятна. Он обожает загадки, ребусы и
криптограммы, обнаруживая в их решении проницательность, которая уму
заурядному представляется чуть ли не сверхъестественной. Его решения,
рожденные существом и душой метода, и в самом деле кажутся чудесами
интуиции. Эта способность решения, возможно, выигрывает от занятий
математикой, особенно тем высшим ее разделом, который неправомерно и только
в силу обратного характера своих действий именуется анализом, так сказать
анализом par excellence [По преимуществу (франц.).] Между тем рассчитывать,
вычислять - само по себе еще не значит анализировать. Шахматист, например,
рассчитывает, но отнюдь не анализирует. А отсюда следует, что представление
о шахматах как об игре, исключительно полезной для ума, основано на
чистейшем недоразумении. И так как перед вами, читатель, не трактат, а лишь
несколько случайных соображений, которые должны послужить предисловием к
моему не совсем обычному рассказу, то я пользуюсь случаем заявить, что
непритязательная игра в шашки требует куда более высокого умения размышлять
и задает уму больше полезных задач, чем мнимая изощренность шахмат. В
шахматах, где фигуры неравноценны и где им присвоены самые разнообразные и
причудливые ходы, сложность (как это нередко бывает) ошибочно принимается за
глубину. Между тем здесь решает внимание. Стоит ему ослабеть, и вы
совершаете оплошность, которая приводит к просчету или поражению. А
поскольку шахматные ходы не только многообразны, но и многозначны, то шансы
на оплошность соответственно растут, и в девяти случаях из десяти выигрывает
не более способный, а более сосредоточенный игрок. Другое дело шатки, где
допускается один только ход с незначительными вариантами; здесь шансов на
недосмотр куда меньше, внимание не играет особой роли и успех зависит
главным образом от сметливости. Представим себе для ясности партию в шашки,
где остались только четыре дамки и, значит, ни о каком недосмотре не может
быть и речи. Очевидно, здесь (при равных силах) победа зависит от удачного
хода, от неожиданного и остроумного решения. За отсутствием других
возможностей, аналитик старается проникнуть в мысли противника, ставит себя
на его место и нередко с одного взгляда замечает ту единственную (и порой до
очевидности простую) комбинацию, которая может вовлечь его в просчет или
сбить с толку."
Задачи нужны, но только полезные и в том количестве, которое ребенок решит легко. 
.
