Вот прочитала сегодня..........
Мальчик умер в Педиатрическом институте. По словам мамы, Валентины Гончаровой, врачи отказались переводить его в реанимацию.
История болезни
Алеше Гончарову 6 апреля исполнилось 2 года.
Результатом родовой травмы стала инвалидность.
В Педиартическую академию мама привезла его из Ростовской области по квоте – чтобы провести ортопедическую операцию.
В больнице мальчик начал кашлять. Операцию отложили из-за простуды.
18 мая Алешу прооперировали. В дыхании мальчика появились хрипы.
21 мая у Алеши начала подниматься температура, он задыхался. При температуре 40,3 пришедший реаниматолог отказался переводить мальчика в реанимацию. По его словам, причин для перевода не было.
Эксперт: ждем заключение
Игорь Комиссаров, главный врач:
- Официальный комментарий мы сможем дать только тогда, когда будет готово окончательное заключение судебно-медицинской экспертизы. Этот ребенок был тяжелым инвалидом. У него было поражение нервной системы, двигательного аппарата. Операция, которую ему провели в академии, должна была способствовать тому, чтобы он из лежачего мог стать хотя бы сидячим. Предыдущие операции делались не у нас.
– Еще днем я помогала ей искать врачей, которые могли бы сделать жаропонижающий укол мальчику, – рассказывает Ирина из соседней палаты. – Ни медсестер, ни врачей, ни даже санитаров на отделении не было не найти. Даже женщина, развозившая по отделению еду, кинулась на поиски медперсонала – ей стало жалко измученного малыша.
В итоге доктора приходили, делали уколы жаропонимающим и уходили. На просьбы матери перевести ребенка в реанимацию они отвечали, что это нормальное течение послеоперационного периода и реанимация ему не требуется. Но температура не падала, а только поднималась выше.
– Весь день Алеша плакал, температура была выше 39. Вечером Валя (мама Алеши), померила ему температуру – было уже 41,3. Он закатывал глаза, еле дышал и весь посинел от недостатка воздуха, – вспоминает Светлана, соседка Алеши по палате. – Мы умоляли перевести его в реанимацию, но реаниматолог сделал укол и сказал, что все отлично. Минут через десять после его ухода Алеша несколько раз судорожно вздохнул и дыхание остановилось.
– Мама закричала так, что кровь стыла в жилах, – вспоминает Ирина.
Валентина делала массаж сердца, звала врачей. Когда врачи пришли, оказалось, что некуда подключить кислород. Алешу все-таки увезли в реанимацию. А через полчаса констатировали смерть. Приехавший из Ростова отец – Роман – попросил назвать имя врача,который отказался переводить его сына в реанимацию. Но ему отказали.
– Сказали: пишите согласие на вскрытие и забирайте вещи. Единственный человек, который проявил к нам сочувствие – это заместитель главврача. Она сказала: «В любом случае, примите наши соболезнования». Больше ни от кого слов сожаления или раскаяния мы не услышали. Говорили, что Алеша захлебнулся соком, либо у него оторвался послеоперационный тромб. Мы поняли, что экспертизу надо делать в другом месте, независимую, иначе правды не узнать, и с большим трудом уговорили отдать тело нам, – рассказывает Ольга Авдеева, тетя Алеши. – Предварительное заключение нам уже дали – смерть из-за острой сердечно-легочной недостаточности, развившейся вследствие пневмонии. То есть, получается, врачи пропустили воспаление легких.
Родители похоронили Алешу в родном Батайске по Ростовом. Может быть, когда-нибудь они перешагнут свой страх и решатся родить еще одного ребенка. Но пока Роман даже думать об этом боится.
Прокуратура Выборгского района возбудила уголовное дело по статье “причинение смерти по неосторожности”.
– Вина врачей нам кажется очевидной. Но очень важно, чтобы наказание понесли именно те люди, которые виноваты в смерти Алеши. И чтобы ни в коем случае не пострадали невиновные. То же самое сказали нам следователи, так что мы надеемся, что люди, виноватые в смерти Алеши, не смогут убить других детей, – убеждены родители.
Не врачи, а изверги!
